Отморозки (СИ)

- Наконечник от копья! Ты объясни внятно: на-хре-на?! А если бы кто-то увидел?

- Никто ничего не увидел, - усмехнулся Львов. - Подумаешь, бином Ньютона: дурака, в котором и так душа еле держится, чуть-чуть подтолкнул.

- Ты в следующий раз подумай! Полезно, знаешь ли!..

- Да чего ты так кипятишься, полковник?! Ну, упокоил я какого-то Инютку, так ты ведь сам говорил...

- Нихрена я тебе не говорил! И больше такой самодеятельности не требуется!

- Да ладно тебе.

- Бл...! Офонарели в конец! Баха слушаете, Рембрандта обсуждаете, а потом режете всех вокруг! Я с вас чумею, дорогая редакция... - Анненков-Рябинин покачал головой. - Ну, и чем ты его приголубил?

- 'Вязальной спицей'. Вот, - и Львов-Маркин вытащил не то очень длинный стилет, не то очень короткую рапиру.

- Дай-ка взглянуть... Где ты это взял? - Анненков с недоумением повертел оружие в руках и признался - Не видал такого. И что это такое?

- Прошу любить и жаловать: французский штык к винтовке 'Лебель', получивший у немцев прозвище 'вязальная спица'. У немца одного затрофеил... - Штабс-капитан усмехнулся, - Он, видать, на Западном фронте эту игрушку притырил, а я - у него... Он тоньше нашего, плюс - рукоятка имеется. В семнадцатом с такими в окопы врывались...

Возвращая штык, Анненков невесело усмехнулся:

- Всегда опасался вашего брата, образованных да начитанных. Хрен поймешь, чего от вас ждать...

Львов рассмеялся.

- Ладно, раз ты такой образованный, излагай: чем это наступление кончится?

- Ну, Вильнюс потеряем, Минск - тоже... кажется...

- Та-а-ак... - Анненков задумался. - Сколько у тебя штыков?

- Перед боем было человек триста, сейчас, надо полагать, меньше...

- Замечательно. У меня перед боем было восемьсот тридцать два человека. Сейчас тоже меньше.

- Может, отпустишь перекличку сделать? - Львов-Маркин вдруг усмехнулся - Между прочим: у меня два пулемета. Вот этот, - он встряхнул 'мадсен', - и трофейный MG-08. Правда к последнему патроны почти кончились...

Анненков заржал:

- Твое благородие, ты в своем уме? Сейчас трофеи соберем - у тебя к нему патронов будет, хоть залейся.

Выяснилось, что под началом есаула Анненкова насчитывается шестьсот тридцать два казака и сто девяносто охотников. Конечно, немного, хотя не так уж и мало. С вооружением дело обстояло намного лучше: в отряде имелись два пулемета, девятьсот двенадцать трехлинейных винтовок пехотного, драгунского и казачьего образца , двести шесть револьверов 'наган', и триста одна ручная граната. Кроме того, имелись восемь пистолетов 'маузер', два кольта и три браунинга 'второй номер' . Еще имелись трофеи, в числе которых: кавалерийских карабинов 'маузер' - тысяча тридцать одна штука, пистолетов 'Парабеллум' LP-08 - сорок пять штук, гранат ручных немецких - сто двадцать штук. Сабли и пики пересчитывать не стали: нечего возиться с бесполезным металлом. Вернее - с металлоломом...

После того, как поверка личного состава и инвентаризация успешно завершились, настал черед выработки плана дальнейших действий...

- ...Господа офицеры!

Собравшиеся в чудом уцелевшем хуторском амбаре офицеры встали.

Анненков-Рябинин прошел к импровизированному столу и уселся на старый бочонок:

- Прошу садиться.

Львов устроился на трофейном складном стуле, остальным пришлось довольствоваться здоровенным обрубком бревна и перевернутой поилкой.

- Господа, на повестке дня главный вопрос: что будем делать дальше?

- То есть как? - ахнул подъесаул Черняк. - Мы что, сдаваться будем?!

- Ну, это - вряд ли... - хмыкнул Анненков.

- И, если я правильно понимаю, в плен нас брать будут тоже очень вряд ли, - прошептал Львов так тихо, что никто ничего не расслышал.

Лишь есаул угадал это по губам и чуть заметно кивнул головой, после чего приказал:

- Прошу высказываться от младших к старшим.

Двое подпоручиков и хорунжий предложили пробиваться к своим. Следующим говорил Львов-Маркин:

- Предлагаю остаться в тылу противника и нанести максимально возможный ущерб его коммуникациям и тылам.

- Как это?! - раздались недоуменные голоса. - Что значит 'остаться'?

- Если кто-то плохо помнит историю Отечественной войны, поясняю: как Денис Давыдов.

Анненков снова кивнул, но на сей раз так, что это заметили и поняли все.

- Я согласен со штабс-капитаном, - заявил Черняк. - И опыт славных героев Дона Платова и Уварова учит нас тому же.

- Ну, до героев Дона нам еще далеко, - холодно заметил Анненков, - но мыслите вы, господа, в правильном направлении. Штабс-капитан, а напомните-ка мне: кто там командует сейчас у немцев?

- Где именно командует, господин есаул? - уточнил Львов. - Вас интересует командующий армией, кавалерийской группой, атаковавшей нас, или командующий фронтом? Я полагаю, что вас не интересуют кайзер Вильгельм и начальник Генерального штаба Фалькенгайн? - улыбнулся он весело.

- Не интересуют, - все так же холодно подтвердил Анненков. - Кто командует фронтом?

- Генерал Пауль фон Гинденбург. Десятой армией, которая нам врезала - генерал-фельдмаршал Герман фон Эйхгорн, господин есаул.

- И как по-вашему: наш командующий против него, а?..

Штабс-капитан задумался, затем определил: