Отношение таланта к критике

Одним из критериев истинности критика является тонкость его душевной организации. Иначе говоря, способность тонко ощущать любые явления не только реальной действительности, происходящие в настоящее время, но и те, что были когда-то в прошлом и, возможно, будут в будущем. Тонкость ощущения, как правило, касается интеллектуальных и психологических моментов, условно говоря, по программе "минимум". И это именно «условно говоря», ибо, для большинства людей этот условный минимум остается пожизненно недостижимым в принципе), а по программе "медиум" еще и в плане эстетических моментов. В редчайших случаях (даже среди критиков), к этим моментам по условной программе "максимум" добавляются еще и духовные. Тонкость восприятия распространяется на любые явления культуры: книги, фильмы, спектакли, песни, музыку, живопись, скульптуру, архитектуру и прочее.

Еще одним критерием истинного критика является способность не только отличать изящное от красивого, но и давать ему утонченную, комплексную и, так сказать, градуированную оценку. Например: не просто три, четыре или пять баллов, а четыре целых и одна десятая балла или три целых и девять десятых балла. Для некоторых людей более понятно использование 100-балльной оценочной системы, где оценки имеют двузначную величину: 51 или 72, 87 или 95. Понятно, что детальная оценка величины менее 40 особой ценности не представляет. Разве что в качестве не абсолютной, а относительной величины. Например: в настоящее время ваш талант реализовался примерно на двадцать, тридцать процентов. А мог бы реализоваться на сорок-пятьдесят. Или: каждый год интенсивной работы талантливого человека над собой и своими способностями может дать рост в 1-7 процента от общей величины таланта в целом, которую предполагается когда-либо достичь. Нормальная погрешность для истинного эксперта по 100-балльной системе оценок – это 2-5 баллов, но никак не 10-20.

И вот, если эксперт может высказать свое мнение по 100-балльной системе с точностью до 3-х баллов и солидно аргументировать его с точки зрения интеллектуальных, психологических и эстетических параметров не только стандартного (распространенного и общепринятого) уровня, но и высокой степени утонченности и изощренности (большая комплексность и многофакторность анализа не только по многим основным, но и многим дополнительным параметрам с глубоким погружением в каждый из них), то тогда к его мнению можно прислушиваться для начала хотя бы иногда, потом часто, а далее, быть может, всегда. И мнение такого творчески мыслящего и чувствующего эксперта может не только частично, но и принципиально не совпадать с мнением большинства стандартных экспертов.

Другой вопрос, что некоторые люди, в погоне за элементом чисто внешней эксклюзивности, придумывают нечто, что в принципе выходит за элементарные логические рамки человеческого сознания. И даже входит в принципиальное противоречие с классическими канонами интеллектуального, психологического и эстетического плана. Таким "творцам", возможно, на небольшое время удается привлечь к своим работам общественное мнение или внимание отдельных специалистов. Но, спустя уже небольшое время, жизнь практически полностью стирает из памяти людей какие-либо яркие впечатления от этих «эксклюзивных» творений. И уже десять-двадцать лет спустя мало кто помнит и о «творцах» и о «творениях» такого рода. Но, что называется, минутное тщеславие было удовлетворено. Для мимолетных личностей и этого довольно.

Безусловно, мнение профессионалов в конкретном виде деятельности может быть более ценным, чем мнение обычного человека. И, конечно, хорошо, когда у профессионала есть талант. Пусть даже не гигантский, а просто большой. И он уже получил общественное признание. И критика этого профессионала имеет доброжелательный характер. Причем, не только по форме, а желательно, еще и по сути, без принципиального унижения достоинства творческого человека, служащего предметом оценки. Приличие должно быть, по идее, всегда и везде. Это неписанный закон Жизни психологического и духовного характера. Хотя, можно вспомнить то, как многих талантливых артистов не принимали многие годы в московские театры, а Родена в Парижскую академию художеств. Да и труды Леонардо да Винчи далеко не все его современники оценивали принципиально положительно. Многие гениальные композиторы получили мировое общественное признание лишь спустя многие годы после своей смерти.