Относительность счастья (СИ)

  Плач стал нестерпимо громким. До этого ярко освещенный, коридор наполовину тонул во мраке. Из темноты доносилась целая какофония звуков: всхлипывания, тихий шепот, надрывный детский смех и громкие рыдание. Алмаз остановился посередине коридора, стоя перед границей темноты, как перед воротами в неизвестность. Из густой черноты показалась маленькая ручка, следом за ней, словно соткался из мрака младенец. Яркие голубые глаза смотрели на Алмаза. За первым ребенком из темноты показалось еще несколько маленьких тел. Двигались они неестественно, как неумелый танцор с церебральным параличом. Кожа слегка поблескивала, багровые разводы кое-где переходили в целые сгустки запекшейся крови. За парой младенцев длинным хвостом тянулась не обрезанная пуповина, оставляющая влажный след на полу. Дети, как по чьей-то команде, одновременно замерли и уставились на Алмаза. Он почувствовал, как у него от ужаса зашевелились волосы на затылке. Желудок сжался в комок и подпрыгнул к самому горлу. Как улитка на дороге перед надвигающимся на нее автомобилем, Алмаз почувствовал себя ничтожно маленьким и беспомощным. Младенцы приоткрыли рты, и плач перешел в пронзительный визг. Шлепая ручками и ножками по бетону, дети двинулись в его сторону, и Алмаз смог лишь зажмурить глаза посильнее...

  Дождь закончился, и умытая зелень деревьев любовалась собой. Крупные капли, собираясь на листьях, срывались вниз. Сквозь поредевшие облака изредка проскальзывали одинокие лучи, тут же рассыпающиеся мириадами брызг в зеркальных каплях. Тишину леса нарушала только работа нескольких двигателей машин, возле главного корпуса заброшенного санатория. Белый с красной полосой микроавтобус скорой стоял возле самых дверей, еще два черных микроавтобуса стояли ближе к воротам. Несколько человек в спецовках быстрыми шагами ходили между зданием и автомобилями, почти не разговаривая. Из-за ворот послышалось урчание еще одной машины. На потрескавшийся асфальт выкатил дорогой джип с тонированными стеклами. Дверь открылась почти беззвучно и мужчина в дорогом костюме аккуратно опустил ноги на дорогу, выбирая место почище. К нему тут же подбежал один из человек в спецовке, сжимающий в руках рацию.

  - Здравствуйте Семен Егорович.

  - Где он?

  - В комнате охраны, - мужчина с рацией кивнул головой в сторону главного корпуса.

  В сопровождении еще нескольких человек, Семен Егорович прошел в главный корпус и от главной двери свернул налево. В комнате кружилось несколько медиков. Между ними на стуле сидел недавно нанятый охранник. Волосы, из темно-каштановых, превратились в пепельно-седые. Кожа приобрела сероватый оттенок. Щеки ввалились. Открытые глаза, слегка подернутые поволокой, смотрели куда то в потолок.

  - Он мертв? - Семен Егорович тронул одного из врачей за плечо.

  - Фактически нет. Это катотонический ступор. Его организм живет, но разум уже умер или просто покинул его, - врач слегка поправил очки, смотря на показания портативного кардиографа. - Такие пациенты почти ни когда не приходят в себя. Он как растение.

  - Его вообще невозможно вернуть в нормальное состояние? - Семен Егорович склонился над охранником и посмотрел в пустые глаза.

  - Нет. Ни электрошок, ни препараты, ничего не поможет. У него очень тяжелое состояние, из более легких люди выходят сами. Но в таких случаях это бывает редко.

  - Понятно. Заберите его в стационар и разместите под постоянное наблюдение. Все расходы наша фирма берет на себя.

  - Хорошо, Семен Егорович. Мы уже этим занимаемся.

  Мужчина в костюме вышел из главного корпуса и направился обратно в джип. На заднем сидении сидел еще один человек в тяжелых солнечных очках. Аккуратно закрыв за собой дверь, Семен Егорович сел в кожаное сидение цвета ванили.

  - Так значит, все эти россказни оказались правдой? - Человек в черных очках слегка подался вперед.

  - Камеры ни чего не запечатлели. Но этот парень свихнулся здесь - это сто процентов. До приезда он был абсолютно здоров, ни каких жалоб на психику. А здесь понадобилось несколько дней.

  - С рабочими было то же самое?

  - Да, все восемнадцать человек теперь в дурдоме. Так и не подают признаков выздоровления, а наоборот словно угасают.

  - Так что мы будем делать дальше?

  - Раз забытые тайны этого места оказались правдой, стоит похоронить их вместе с ним. Я подпишу приказ о сносе.

  - И выкинем миллионы инвестиций коту под хвост?

  - А у тебя есть другое предложение? так мы сможем хоть как-то окупить вложенные деньги. Завтра же притащим бригаду подрывников и превратим это здание в груду обломков.

  Джип едва слышно завелся и, шурша покрышками по бетону, выехал за ворота.