Отныне и навеки

Она попробовала повернуть ручку и с удивлением обнаружила, что та поддалась. Эмили предполагала, что кабинет будет закрыт, что комната воспротивиться ее вторжению. Поэтому она была шокирована, осознав, что могла просто войти в комнату, в которую ей ранее не разрешалось и носа показывать.

Она замешкалась, будто ожидая, что появится ее мама и отругает ее. Но, конечно же, никто не пришел, и Эмили, глубоко вдохнув, открыла дверь. Она распахнулась со скрипом.

Эмили заглянула в темную комнату. Внутри находился большой стол, шкафы для бумаг и книжные полки. В отличие от остальных комнат в доме, в кабинете отца было чисто. Он не заполнил его предметами искусства или фотографиями; здесь не было не вписывающихся в интерьер ковров на полу, потому что он не мог выбрать один. На самом деле из всех комнат в доме, в которых Эмили побывала, эта меньше всего была похожа на комнату отца. Это несоответствие привело ее в замешательство.

Эмили прошла внутрь. В воздухе ощущался знакомый запах пыли и плесени, тот же запах, которым пропах весь дом, когда она приехала. С потолка свисала паутина, оплетавшая лампочки. Она медленно прошла мимо, не желая тревожить мерзких ползучих тварей, затаившихся там.

Оказавшись внутри, Эмили не знала, с чего начать. На самом деле она даже не знала, что ищет. У нее просто было чувство, что она поймет, что ищет, как только найдет это, что тайны ее семьи скрыты где-то в этой комнате.

Эмили подошла к шкафу для бумаг и принялась копаться в первом ящике, решив, что это подходящее место для начала поисков. Среди документов отца она нашла купчую на дом, свидетельство о браке родителей и бумаги на развод от ее мамы. Она также нашла рецепт на золофт, антидепрессант. Эмили ничуть не удивилась, что отец принимал лекарства – смерть ребенка может кого угодно отправить в хроническую депрессию. Но ничто из этого не объясняло исчезновения отца.

После осмотра шкафчика для бумаг и лежащих в нем документов Эмили перешла к столу, чтобы осмотреть его ящики. Первый оказался закрыт, и Эмили еле слышно произнесла себе под нос «а–га». Она уже собиралась позвать Дэниела, чтобы он сломал замок и открыл для нее ящик, когда ее внимание привлек небольшой сейф в углу комнаты. В мгновение у Эмили появилось четкое ощущение, что содержимое этого сейфа даст ответы на все волнующие ее вопросы.

Она бросила ящик и поспешила к сейфу, опустившись на колени перед темно-зеленой металлической коробкой. Сейф был закрыт на кодовый замок. Дрожащими руками Эмили начала проворачивать маленькие железные колесики с цифрами, решив для начала попробовать день рождения отца. Но комбинация не сработала, и замок не открылся. Что-то подсказало ей, что день рождения Шарлотты – именно та комбинация, которая откроет его. В конце концов, Шарлотта была любимицей отца. Но, выставив нужные цифры, Эмили вновь обнаружила, что комбинация неправильная. В качестве последней попытки она выставила свой день рождения и, нажав на замок, с удивлением обнаружила, что он открылся.

Эмили отпрянула, опешив. Она всегда винила себя в том, что отец покинул их (как и любой ребенок, когда один из родителей уходит), потому что она была не такой хорошей, как Шарлотта, считая, что Шарлотта была любимой папиной дочкой, и, в первую очередь, он страдал, потому что потерял ее, а затем – что Эмили не могла ее заменить. Все эти фотографии Шарлотты, которые она нашла в доме, то, как они в прямом смысле выпадали из разных уголков дома, будто были вшиты в него, только подтверждало укрепившееся за все эти годы убеждение. Но внезапно Эмили столкнулась с новой реальностью. Ее день рождения был комбинацией от сейфа. Ее отец специально выбрал эту комбинацию. Потому что то, что было внутри, предназначалось только для ее глаз? Или потому, что ее отец любил ее так же сильно, как и Шарлотту?

Дрожащей рукой Эмили сняла замок с сейфа и открыла его. Дверца распахнулась со скрежетом.

Эмили сунула руку внутрь, ощупывая содержимое. Она нащупала какую-то ткань, велюр или вельвет, и достала ее. Это был темно-красный мешочек, перевязанный красной лентой на тон темнее. Он был тяжелым, и Эмили нахмурилась. Она развязала ленту и опрокинула мешочек. В руку упали жемчужные бусины, нанизанные на тонкую белую нить. Эмили сразу же узнала ожерелье. Много лет назад, когда они с Шарлоттой устроили одно из представлений о пиратах для родителей, она играла роль похищенной принцессы. Она надела жемчужное ожерелье, и ее отец, увидев его, очень разозлился и заставил ее снять его. Эмили расплакалась, мать отругала отца за слишком бурную реакцию, а ожерелье навсегда исчезло.

Только через несколько дней отец наконец остыл и объяснил, что ожерелье принадлежало его матери. Через несколько лет она поняла, почему он был так к нему привязан. Это была единственная вещь, которую его мать не заложила в ломбард, чтобы оплатить его обучение. Они никогда больше не говорили об ожерелье, и Эмили больше не видела его, хотя часто вспоминала.