Отныне и навеки

Она была уверена, что, что бы он ни сказал, это не изменит ее расцветающих чувств к нему.

– Меня арестовали в Теннеси. За нападение на человека. Я встречался с девушкой, но у нее был муж.

– Ох, – сказала Эмили, когда до нее дошло, к чему идет разговор. – И, я полагаю, ее муж был тем человеком, на которого ты напал?

– Да, – ответил Дэниел. – Он был агрессивным. Он преследовал ее. Она выгнала его еще до нашей встречи, но он продолжал появляться. Она боялась. А копы сидели, сложа руки.

– Что ты сделал? – спросила Эмили.

– В следующий раз, когда он заявился и стал угрожать, что убьет ее, я преподал ему урок. Убедился, что он больше не появится у ее порога. Я избил его. Он попал в больницу.

Эмили вздрогнула от мысли, что Дэниел мог поколотить кого-то до такой степени, чтобы отправить его в больницу. Она с трудом могла сопоставить все версии Дэниела: чувствительный, непонятый беглый фотограф, молодой, глупый бандит и человек, посадивший целый сад разноцветных роз. Но в то же время, всего несколько месяцев назад, встречаясь с Беном, она была совершенно другим человеком по сравнению с тем, кем она была сейчас. Несмотря на старую поговорку о том, что люди не меняются, ее собственный жизненный опыт говорил об обратном: люди всегда меняются.

– Дело в том, – сказал Дэниел, – что она бросила меня после этого. Сказала, что я ее пугаю. Она прикинулась жертвой и вернулась к нему. После всего он так легко мог ей манипулировать, что заставил ее вернуться. Я чувствовал, что меня предали.

– Не стоит. Она вернулась к нему скорее из-за того, что он ей манипулировал, а не потому, что не любила тебя. Я знаю. Я…

У Эмили пропал голос. Она никогда никому не говорила того, что собиралась сказать Дэниелу. Даже Эми.

– Я знаю, каково это, – наконец сказала она. – Я сама была однажды в эмоционально жестоких отношениях.

Дэниел выглядел ошеломленно.

– Я не люблю об этом рассказывать, – добавила Эмили. – Я тоже была молода, на самом деле я была еще подростком. Все было отлично, пока я не собралась в колледж. Я думала, что люблю его. Мы были вместе больше года, и мне казалось, что это долго. Но когда я сказала, что хочу учиться в другом штате, в нем что-то переменилось. Он стал жутко ревнивым, был убежден, что я стану изменять ему, как только уеду. Я рассталась с ним из-за того, как он себя вел, но он угрожал покончить с собой, если я не вернусь к нему. Так это и начинается, манипулирование. Контроль. В конце концов я осталась с ним из-за страха.

– Он не позволил тебе учиться в колледже?

– Да, – сказала она. – Я отказалась от одной из своих целей из-за него, несмотря на то, что он обращался со мной, как с дерьмом. И ты понимаешь, что то, что происходит, ненормально, но продолжаешь попадать в эти психологические ловушки, убеждая себя, что ситуации, которые в глубине души кажутся тебе неправильными, на самом деле являются проявлением большой любви. Всем вокруг это кажется безумием. Когда это заканчивается, ты тоже начинаешь так думать. Но когда ты варишься в этом, ты всегда находишь оправдания.

– И чем все закончилось?

– По иронии, он изменил мне. Тогда я была опустошена, но вскоре поняла, что это было к лучшему. Я боюсь представить, чем это могло закончиться, если бы мы не расстались. Я бы застряла с ним так надолго, насколько он бы этого хотел, и только продолжала бы ранить себя.

Они оба замолчали. Дэниел пригладил волосы.

– Не хочешь съездить к скалистому побережью со мной? – вдруг сказал он.

– Конечно, – сказала Эмили, слегка удивившись, но в то же время обрадовавшись предложению. – Как мы туда доберемся?

– Возьмем мотоцикл?

– Мотоцикл? Твой мотоцикл? – опешила Эмили.

Эмили никогда не ездила на мотоцикле. Эта мысль одновременно пугала и волновала ее.

Они вышли из розового сада и направились по подъездной дорожке к сторожевому домику. Дэниел вывел свой мотоцикл из гаража – одной из построек, к счастью, пережившей бурю. Пока он готовил мотоцикл к поездке, Эмили пошла проверить, как там Могси с щенками. Рейн все еще держался. Она приложила его к соску матери и погладила собаку по голове. Могси посмотрела на нее большими глазами, полными доброты, и лизнула ей руку. Казалось, она таким образом благодарит Эмили за то, что та спасла ее от бури, в то же время извиняясь, что тяпнула ее, испугавшись, что они крадут ее деток. Эмили почувствовала, что между ними возник момент понимания, и впервые после спасения собаки она чувствовала, что, возможно, может оставить ее. Возможно, уход за живым существом – именно то, чего не хватало в жизни Эмили.

– Ты молодец, – сказала она Могси. – А теперь поспи. Я вернусь позже.

Могси довольно проскулила, а затем положила голову на передние лапы.

Осторожно закрыв дверь в гостиную, Эмили услышала звук мотора и поспешила наружу. Дэниел сидел на мотоцикле и широко улыбался ей. Эмили запрыгнула на заднее сидение и обхватила его руками. Дэниел прокрутил ручку газа, и мотоцикл с ревом тронулся с места.

*