Отныне и в Вечность

Берег вдруг провалился куда-то вниз, перед глазами мелькнуло небо в туманных клочьях, потом снова вынырнул берег, но уже гораздо ближе – Люк разворачивал планер, заходя на посадку по ветру вдогон волны. Поверхность воды стремительно рванулась навстречу, зарябила и всхолмилась волнами. "Сгруппируйтесь, я кому сказал! " – орал Люкс, друзья поспешно нагнулись, обхватывая колени руками. Снизу что-то с силой забухало в планер – раз, другой, третий, целая серия ударов, впрочем, постепенно слабевших и редевших. Планер било, мотало, качало, и после особенно заковыристого удара он замер в относительной неподвижности, качаясь на волнах, но прекратив, наконец-то, это свое сумасшедшее движение вперед.

Бывшие воздухоплаватели распрямились и огляделись.

Осень.

Вокруг была прекрасная, пышная осень, и никакой зимы.

Зима осталась на полюсах.

Планер находился в заводи у самого устья неширокой протоки между островом и крутым берегом, сплошь заросшим огромными стволами древовидного папоротника. С наветренной стороны от озера заводь отделяла широкая песчаная коса. Каким образом Люксу удалось загнать планер в эту заводь, было совершенно непонятно. Во всяком случае, они, конечно же, не перескочили через косу. Горловина заводи была почти перекрыта зарослями камыша, в которых планер – ага! – и проделал широченный дугообразный проход. В заводи было довольно тихо, а по озеру ходили вполне приличные волны. Но ведь они сели! И вполне благополучно! Что ж, все эти экстравагантные предположения о сакральной сущности их нового товарища получили очередное убедительное подтверждение.

– Ну, Люкс, ну… я просто даже и не знаю… – Скаврон крутил головой в комическом восторге, совершенно позабывши о до сих пор так лелеемой невозмутимости и непоколебимой уверенности. – Такой путь! Так быстро! Самая тяжелая часть дороги позади. Мы в долине! В долине мы, вы это понимаете, обормоты, мы на воле!

Темняне с визгом и воплями набросились на Люкса, пытаясь свалить его с ног и вывалять в песке. Но даже для них четверых задача была непосильной.

– Да прекратите же вы, сумасшедшие, – в свою очередь орал и отбивался Люкс. – Кончайте безобразничать. За дело, друзья, за работу! Надо трансформировать планер в лодку. Да прекратите же, в самом деле.

Трудно сказать, что заставило друзей прекратить возню, укоризненные слова Люкса или полная невозможность не только его повалить, но даже просто сдвинуть с места. Шел мелкий дождь, дул довольно сильный ветер, но, по сравнению с полюсами, погода была просто райской. Пусть каждого из беглецов переполняла радость, но – Люкс, безусловно, был прав – время для дуракаваляния было самое неподходящее.

– Кувалда, бери с собой Манон и Нодя, – торопил Люкс, – сходите-ка вы в лес, нарубите и притащите сюда стеблей хвоща. Мы со Скаром займемся трансформацией планера в лодку, а лодке нужен настил, чтобы обшивку не повредить ногами и вообще. Вот из хвоща настил и сплетем, хвощ гибкий. И листьев папоротника захватите. Мы из них попробуем соорудить навес от дождя, и на настил накидаем сверху. Для удобства.

То, что получилось в результате трансформации, по единодушному мнению всех четырех темнян, было похоже на что угодно, но только не на лодку. Черт знает, на что это было похоже. У созданного фантазией Люкса чуда-юда было целых три корпуса, жестко скрепленных друг с другом. Два крайних представляли собой поплавки из поставленных на ребра крыльев, а средний, собственно, и приспособленный для экипажа, был сооружен из несколько переделанного фюзеляжа. Парус тоже был какой-то несерьезный, но управляться с ним оказалось гораздо удобнее и легче, чем с обычными парусами. Кувалда мог судить об этом с полным знанием дела – в поисках средств на обучение в университете ему, как известно, приходилось хаживать по Балатону матросом на купеческих судах.

Больше всего времени заняла возня с поврежденным левым крылом. Но трудности с трансформацией ремонтными работами не ограничились. Основательно повозиться пришлось и с мачтой, и с парусом, а уж настил вообще довел друзей до белого каления. Работы продолжались до поздней ночи и захватили еще изрядную часть утра следующего дня.

Однако же, созданное ими плавательное средство было способно передвигаться по воде. И это было главное, поскольку обе бравших начало в озере реки с некоторой натяжкой можно было считать текущими на юг. Альтернативный сухопутный маршрут проходил бы через девственный лес по совершенному бездорожью, болотам и всяческому бурелому, и, без сомнения, был бы во много раз труднее, медленнее и опаснее.