Отныне и вовек

– Достаточно для чего? Чтобы поддерживать свое существование?

– Не в настоящий момент. – От нее нельзя было скрыться.

– Это вас злит? – Вопрос прозвучал ласково. Не женщина, а настоящая гадюка.

– Нет, это меня не злит. Джессика понимает.

– Но вы обманываете ее. Это она понимает?

– Протест!

– Отклонен!

– Понимает ли она это?

– Я не обманываю ее.

– Ну, ну. Вы сами признали, что добровольно отправились в постель с мисс Бертон. Это – нормальное событие в вашей жизни?

– Нет.

– Это было в первый раз?

Его глаза были прикованы к рукам.

– Не помню.

– Вы под присягой. – Ее голос был похож на шуршание кобры, готовящейся к броску.

– Нет.

– Что?

– Нет. Это было не в первый раз.

– Вы часто обманываете свою жену?

– Нет.

– Как часто?

– Я не знаю.

– А каких женщин вы используете: вашего круга, из низших слоев, бедных девушек, каких?

– Протест!

– Отклонен!

– Я никого не использую.

– Понимаю. Стали бы вы обманывать свою жену с Фифи Истабрук или она приличная девушка?

– Я давно ее не видел. Десять, одиннадцать лет. Я не был женат, когда у нас с ней был роман.

– Я хочу сказать, стали бы вы обманывать свою жену с кем-то, похожим на нее, или вы просто спите с «дешевыми» женщинами, с которыми вы не пересекаетесь в собственном окружении? Это может усложнять дело. Гораздо проще, наверное, забавляться как можно дальше от дома.

– Да.

Господи. Нет, Ян.., нет… Мартин уставился на стену, пытаясь сохранить отстраненное выражение лица, а Джесси почувствовала, что катастрофа уже не за горами.

– Понимаю. Вы спите с дешевыми женщинами, чтобы держаться подальше от дома? Вы посчитали мисс Бертон дешевой женщиной?

– Нет. – Но он именно так и поступил, и его «нет» было слабым аргументом.

– Она не принадлежала к вашему социальному слою?

– Не знаю.

– Принадлежала?

Вопросы обволакивали его.

– Нет.

– Вы предполагали, что она вызовет полицию?

– Нет. – Потом, подняв голову, охваченный паникой, он запоздало добавил:

– Ей незачем было вызывать полицию.

Поздно. Она добилась своего.

Прокурор отпустила Мартина с оговоркой, что может повторно опросить его позднее. Однако она только что уже растоптала его. Ян спокойно покинул свидетельское место и тяжело плюхнулся рядом с Мартином. Пять минут спустя судья объявил перерыв на ленч. Они не спеша вышли из зала суда, Ян брел, покачивая головой. Наконец все трое оказались на улице.

– Я проиграл.

Джесси никогда не видела мужа в таком состоянии.

– Ты ничего не мог поделать. Такие у нее методы. Смертоносная женщина. – Мартин вздохнул и продемонстрировал им едва заметную ледяную улыбку. – Присяжные это тоже понимают. А они не такие уж невинные дети. – Однако Мартин был обеспокоен. Супружеская неверность не волновала его в той мере, в какой ставка Спенсер на социальное неравенство жертвы и обвиняемого.

– Днем я собираюсь дать выступить Джессике.

– Да, и Спенсер сможет сделать котлету из нас двоих в один и тот же день.

– Не глупи.

– Ты считаешь, что тебе по силам схватиться с ней? – спросил Ян с горечью.

– Почему бы и нет?

– Объясню почему. Потому что, если ты выйдешь против нее, Ян проиграет. – Мартин быстро прокомментировал происходящее. – Ты должна быть самой нежной, самой обаятельной, самой спокойной женой на свете. Если ты выскочишь как черт из табакерки, она тут же разделается с тобой. Мы все обсудили во время уик-энда. Ты знаешь, что тебе надо делать.

Джессика мрачно кивнула, Ян вздохнул. Мартин и с ним обсудил все детали, но эта чертовка не задала ни одного из предполагаемых вопросов. Кто знает, что она спросит у Джесси.

– Все понятно?

– Да. – Джессика мягко улыбнулась, и они расстались с Мартином у здания муниципалитета Ему нужно было заехать в свой офис, а они решили отправиться домой, чтобы немного успокоиться. Джессика хотела помочь Яну прийти в себя. После такого утра ему необходимо расслабиться, кроме того, это отвлечет ее от мыслей о предстоящем выступлении в суде.

Когда они оказались дома, она заставила Яна лечь на диван, сняла с него туфли, ослабила галстук, ласково погладила по волосам. Он лежал так несколько минут, просто смотря на нее.

– Джесс… – Он даже не знал, как это сказать, знала она.

– Нет. Лежи и отдыхай. Я приготовлю ленч.