Отныне и вовеки

Они сели в машину, и Лив вдруг захотелось плакать. С того рокового дня, когда Мартин сообщил деду об их предстоящей женитьбе, а потом они поругались на прогулке, Лив почти не видела своего нареченного. Вечером за ужином в тот день она улыбалась и принимала поздравления, но на душе у нее скребли кошки. На следующий день возник один скользкий момент, когда они с Кэрол отдыхали у бассейна и та стала расспрашивать Лив о ее скоропалительной помолвке. Лив кое-как удалось убедить кузину, что она влюбилась с первого взгляда, а с появлением Майкла и Мартина Кэрол и вовсе оставила эту тему.

Кусая губу, Лив вспомнила, как вел себя в тот день Мартин. Он вел беседу на самые безобидные темы, в то же время одобрительно разглядывая ее фигуру в узком бикини. Было довольно жарко, но когда Майкл предложил сыграть в бассейне в водное поло, Мартин лишь мрачно улыбнулся и отказался присоединиться к ним.

С этого времени Лив почти не виделась с Мартином наедине. Если она втайне и лелеяла надежду, что их брак будет настоящим, то эта надежда рассеялась как дым. Мартин ненадолго появлялся за завтраком, потом исчезал, чтобы вновь присоединиться к ним за ужином. Вел он себя при этом, как безупречный хозяин и влюбленный жених, во всяком случае в достаточной степени, чтобы обмануть окружающих. Единственным утешением для Лив был сеньор Жоао, который был искренне рад за внука. Предстоящая свадьба словно дала ему импульс к жизни. Лив не могла разочаровывать будущего родственника, и, кроме того, дел у нее было по горло. На уик-энд они с Кэрол и Майклом слетали в Англию — естественно, на частном самолете — и вернулись оттуда вместе с родителями молодых людей. Мэри Энн — здесь, в Португалии, все звали ее Анамарией — взяла на себя подготовку к свадьбе. Они несколько раз ездили в Лиссабон за покупками, а накануне свадьбы в Фуншал — посетить салон красоты, так что, если бы Лив и захотела побыть с Мартином наедине, у нее просто не было бы такой возможности.

Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что Мартин ее избегает. После объявления помолвки он если и целовал ее, то лишь мимоходом в щеку и в присутствии своих домашних. Вывод был очевиден: Лив для него будет именно такой женой, как он сказал вначале, то есть супругой для светской жизни и ради утешения деда. А о его физических потребностях позаботится любовница. Лив почти убедила себя, что ей на это наплевать…

Рука дяди Джеффри сжала пальцы Лив, вернув ее к действительности. Они подъехали к церкви — очень живописной и ухоженной, находившейся в небольшой деревне. Это прелестное местечко частенько посещалось туристами, но сейчас здесь туристов не было.

Сердце Лив бешено заколотилось, и, если бы дядя не поддержал ее, вряд ли она сумела бы одолеть несколько шагов, отделявших ее от входа в церковь.

Лив понадобилось несколько минут, чтобы глаза привыкли к полумраку. Когда же она освоилась, у нее перехватило дыхание. Стройный, гибкий, широкоплечий и безупречно элегантный в жемчужно-сером костюме, Мартин стоял у алтаря, следя за каждым ее шагом. Тревожный взгляд Лив впился в его лицо. На мгновение в карих глазах блеснуло такое торжество, что ей захотелось повернуться и бежать…

Мартин выступил вперед и стиснул ее руку. По телу Лив пробежала необъяснимая дрожь, и она замерла на месте. Карие глаза зловеще сузились, словно ее колебание разозлило Мартина, и он решительно притянул невесту ближе к себе. Священник с улыбкой приветствовал новобрачных, и служба началась.

Впоследствии Лив плохо помнила подробности церемонии — ее полностью захватило властное присутствие нависшего над ней мужчины. Обручальное кольцо было сродни некоему символу, навеки запечатлевшему его власть над ней. Ей тоже вручили кольцо, чтобы она надела его на палец Мартина. Когда священник нараспев предложил молодым поцеловаться, Лив едва смогла сдержать дрожь, ибо Мартин воспользовался своим правом в полной мере. Сжав новобрачную в объятиях, он наградил ее долгим поцелуем.

Когда он наконец отпустил ее, раскрасневшаяся и возмущенная Лив подняла глаза на его властное смуглое лицо. Их взгляды скрестились. Незачем было так убедительно изображать счастливого жениха, кипела про себя Лив. Легкого прикосновения было вполне достаточно, чтобы соблюсти традицию.

— Моя жена, — улыбнулся Мартин, и Лив снова вздрогнула.

А потом он властно продел ее руку в сгиб своего локтя и повел по проходу.

Дежурные фотографии были сделаны, и Лив вздохнула с облегчением, опустившись на заднее сиденье свадебного автомобиля. Короткая передышка перед приемом в усадьбе.

— По-моему, все прошло очень хорошо, — заметил Мартин, усаживаясь рядом с ней. Его тело оказалось слишком близко для и так хрупкого душевного равновесия Лив. — И ты выглядишь фантастически, моя дорогая женушка, — продолжал он, поворачиваясь к ней и обводя ее фигуру весьма откровенным взглядом. — Совсем как девственница, — насмешливо заключил он.

Лив стало тошно. Знает ведь, негодяй, что она не девственница, и то, как она лишилась невинности, ему тоже известно лучше, чем кому бы то ни было.