Отныне моя

У Кати зазвенело в голове. Тонко, противно. Потом звук постепенно ослаб, но внезапно заложило уши. Перед глазами заплясали разноцветные зигзаги. Нет, она, конечно, видела, что Дима приносит в дом денег больше, чем зарабатывает. Намного больше! Он ей ничего не говорил, но она предполагала, что деньгами ему помогает отец с доходов лесопилки, и вопросов не задавала. Но чтобы Димка принимал непосредственное участие в семейном бизнесе, даже не догадывалась!

Она взяла с тумбочки бутылку с минералкой и допила ее до конца. Зигзаги исчезли.

— Рано ты разволновалась! — строго взглянул Сергей Андреевич, — Главное — впереди! Я пока слаб. Димы нет. Впряжешься ты! Хотя бы до тех пор, пока за дела взяться смогу. Выбора нет у тебя. Мы с женой еще не на пенсии, да и на пенсию сейчас не разживешься. А у нас Соня, да и ты не захочешь худым лаптем щи хлебать. Молодая еще!

Катя угрюмо молчала. К такому повороту она была не готова.

— А сейчас самое главное для тебя! В конце концов, на пилораму ты недолго ездить будешь. Обстановку доложишь, а с цифрами я сам разберусь! Да за кубатурой выхода древесины последишь. — Свекор вновь схватился за полотенце — пот стекал со лба на лицо крупными каплями.

— Пап, может, подышим?! — потянулась Катя дрожащей рукой к кислородной маске.

— Успею! — одернул ее Сергей Андреевич. — Про ветеринарную клинику с Димкой у вас разговор был? Что тебе про его планы известно? — Он напряженно глядел ей в глаза.

У нее часто-часто заскакало сердце, тело покрылось противной липкой испариной.

— Да, Дима говорил, что его мечта — открыть для меня ветеринарную клинику в Артемьевске. Что это разумное, выгодное вложение денег. Что-то в этом роде. А я ею буду заведовать. Но он сам, сам! Это не я придумала! — сбивчиво заговорила Катя и почувствовала, какот волнения разгораются щеки. — Он как с ума сошел. Все говорил, говорил. Даже помещение подыскивать начал…

Она в растерянности замолчала.

Глава 4

Катя

— Он подыскал его, — грубо сказал Сергей Андреевич, — выкупил, оформил на себя. Потом подарил тебе. Все бумаги имеются! Кроме того, он успел очень удачно приобрести рентгенустановку и аппарат узи. Все на спецскладе лежит! Я плачу за хранение. Сын собирался к твоему тридцатилетию сюрприз тебе сделать — помещение под клинику отремонтировать. Чтоб, значит, заходи, оборудование расставляй и начинай работать! Да вот не вышло. Нет Димки!

Свекор задышал вдруг шумно, со свистом.

Катя быстро протянула ему маску, нажала кнопку подачи кислорода.

Через некоторое время Сергей Андреевич задышал ровнее.

— Пап, давай потом договорим! Ты уже измучился весь…

— Нет, сейчас! Еще немного осталось.

Свекор отложил маску. Немного помолчал, собираясь с силами.

— Примешь решение — скажешь мне! И еще… — он немного замялся и странно поглядел на Катю. — Если надумаешь ветлечебницей заниматься, чем смогу — помогу. И деньгами, и советом, связи кое-какие имеются. Но при одном условии! Вот о чем прошу: не выходи замуж и фамилию не меняй! Озеровой будь! Такой каприз у меня!

Катя вскочила со стула ошпаренной кошкой:

— Как ты такое говорить можешь, пап! Ты же знаешь, я Диму люблю! Никто мне не нужен! — от чувства унижения ее сотрясала крупная дрожь.

— Это сейчас никто не нужен, а немного погодя организм свое возьмет! Ты молодая, в самой охоте, желающие найдутся! Я не против, встречайся, но замуж не выходи! Не переживу я, если Озеровой быть перестанешь! Ты дочь нам и Сонечка — внучка! Дима в тебе души не чаял. Не выходи!

Он глядел на Катю умоляющим взглядом, в его глазах стояли слезы. Она угрюмо молчала.

Внезапно в сумке запел смартфон. Она судорожно достала его и взглянула на экран. Звонила свекровь, Нина Игнатьевна:

— Кать, сколько можно разговаривать?! Он-то обедал, а ты?! Скоро ужин готовить пора. Давай на кухню иди, мы с Соней заждались тебя!

***

Свекровь готовила отменно. Катя заставила себя попробовать все, чем ее угощали: вкуснейшие протомленные голубцы, салат из свежих сладких помидор, испеченный свекровью торт. И запила все это великолепие двумя стаканами свежего чая.

Потом она попросила у свекрови разрешения уединиться с дочкой на втором этаже в бывшей Диминой комнате. Они легли на кровать, обнялись и стали разговаривать. Катя с интересом выслушала восторженный рассказ дочки о проделках неутомимого на проказы пуделя Мефодия. С печалью вспоминали о Диме. Ведь в комнате все напоминало о нем. Дочка по огромному секрету рассказала Кате, что бабушка ходит сюда плакать. Потому что Соня заметила, что из этой комнаты она всегда выходит с мокрыми глазами и красным носом.

Солнце уже почти закатилось за горизонт, когда Катя наконец-то добралась до собственного дома. «Сейчас запущу стирку, потом подотру на кухне и в прихожей пол, и в душ! — начала планировать Катя. — Ужинать не буду, у Озеровых до отвала наелась. В десять ккомпьютеру с Димой разговаривать и наконец-то спать!»

Ага, как же, жди и радуйся! На крыльце, нахохлившись, сидела баба Люба.

— Где тебя, голуба, до сих пор носит?! — вкрадчиво начала она допрос. Ласковость не предвещала ничего хорошего.