Отныне моя

Катя приложила ладони к пылающим щекам и призналась:

— Я в положении. У меня будет двойня! Я с Максимом семью хотела, да не посмела обязательства перед тобой нарушить! Сделала его несчастным, а еще больше себя, — и тоскливо выдохнула свекру в лицо: — Что же ты не радуешься? Я ведь Озеровой останусь, замуж не выйду. Все, как ты хотел!

Она замолчала. Ей казалось, что сердце сейчас выскочит у нее из груди.

Свекор отошел от окна и сел за стол. Сгорбившись, поднял на Катю изумленные глаза:

— Как же так, а? Как ты могла?! Года не прошло, как мужа схоронила, а уже с животом, — прошептал он. — Подарок так подарок, ничего не скажешь!

— Не для тебя подарок! Можешь жить спокойно и не заморачиваться. К тебе пить-есть детей не приведу! — с вызовом ответила Катя. Свекор молчал.

Наконец она решилась:

— Пап, я забираю назад все свои обязательства перед тобой! Не нужна мне ветеринарная клиника! Я на днях верну тебе все документы на собственность, можешь вызывать адвоката Калашникова и переоформлять на себя. Наверное, стоит сделать дарственную. Я все бумаги подпишу. Слишком дорого я плачу за клинику! Дима бы не одобрил такой высокой цены, он меня любил!

— Как это ты платишь? — вскинулся Сергей Андреевич. — Вроде я все расходы оплачиваю!

Катя вздохнула и поднялась из-за стола:

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я! У меня к тебе предложение, — заговорила она сухим, деловым тоном. — Мы с Глашкой очень постараемся, чтобы клиника открылась к маю, раньше не получится. А дальше варианты. Если пожелаешь, я возьму руководство клиникой на себя и начну работать ветеринарным врачом на приеме. Если ты против — я найду работу в другом месте. Думаю, что мои знания и опыт кому-нибудь приглянутся. Выбирай! Но никаких обязательств личного плана перед тобой у меня больше нет!

Сергей Андреевич сидел с бледным, как полотно, лицом.

Она посмотрела на наручные часики:

— Пошла я за Соней! Уроки сейчас закончатся, — Катя развернулась и пошла к двери. — До свидания, — кивнула она свекру.

Ответа не последовало.

***

Свекровь позвонила поздно вечером, когда Соня уже спала, а Катя гладила на кухне белье.

— Катюша, мне отец рассказал про вашу с ним беседу, я все знаю, — начала разговор Нина Игнатьевна и укоризной добавила: — Почему ни разу не пришла ко мне, не поделилась, что в положении? Неужели ты думаешь, что я о чем-то начала бы тебя расспрашивать или лезть в твою жизнь с советами?

Катя выключила утюг и присела на табуретку. Она молчала, не знала, что ответить свекрови. Откуда-то из глубины души поднимался жаркий стыд.

— Я не могла, — тихо сказала Катя, — я была уверена, что вы меня осудите. Как Сергей Андреевич!

— Дочка, как я могу тебя осуждать! У меня нет такого права, — голос Нины Игнатьевны дрогнул. — Знай, что я всегда приду тебе на помощь, если потребуется! — она немного помолчала и расстроено добавила: — А на Сергея Андреевича не обижайся! Такой он — сначала наговорит, а потом раскаивается! Даже к ужину не вышел, вот как переживает! Сидит в своем кабинете и носа не кажет. Ты уж прости его!

— Постараюсь, мам! — вздохнула Катя.

Трубка смартфона ответила ей глухими всхлипываниями.

— Что случилось? Я что-то не то сказала? — испуганно залепетала Катя.

— Нет-нет, ничего не случилось, — заверила Нина Игнатьевна, судорожно переводя дыхание. — Я просто расчувствовалась: пять с лишним лет ждала, пока ты меня мамой назовешь!

Теперь заплакала Катя.

— Ну-ка перестань, нельзя же так, — мягко укорила свекровь. — Тебе вредно! — И осторожно заговорила: — Катюш, я понимаю, тебе больно, отец повел себя неправильно, эгоистично, унизил тебя! И если бы я вовремя узнала о вашем уговоре, все было бы совсем по-другому. Не торопись с решением, вам обоим надо остыть. Никогда впредь он не будет указывать, как тебе жить! Он мне в этом поклялся!

— Я подумаю, — неуверенно пообещала Катя.

— Вот и договорились! — обрадовалась Нина Игнатьевна. — Спокойной ночи.

Катя убрала утюг, аккуратно сложила отглаженное белье. Опять присела на табуретку и задумалась. Осталось сообщить о беременности маме с отчимом и соседке бабе Любе.

Маме с отчимом Катя ни за что не решалась признаться! Это выше ее сил. Она осознавала, что так не должно быть, и таиться от самых родных людей — означает, смертельно их обидеть, но поделать с собой ничего не могла.

А бабе Любе Катя скажет «приятную» новость через неделю, не раньше! Катиным нервам требуется передышка. А какой реакции ждать от бабы Любы, предугадать невозможно!

Только одного человека Катя и в уме не держала извещать о своем приближающемся материнстве — виновника отцовства, Максима.

***

Неделю таить от бабы Любы пикантную новость не получилось. В четверг, после совместного ужина, приготовленного старой женщиной, ввиду полного Катиного изнурения, баба Люба основательно устроилась на табуретке и демонстративно вбуравилась взглядом в Катин живот.