Отомщенная душа

Бедный малый, будучи троллем в доме, полном мужчин, которые выглядели так, будто они сошли живьём со страниц журнала, он возможно и выглядел нелицеприятно, но был лучшим стражем и дворецким, которого можно было нанять за деньги. Никто не нарушал периметр, пока Беннетт охранял ворота.

— Я так понимаю, Гевин устроит мне взбучку, — пробормотала Айден.

— Ты ведь знаешь, как он любит твоё общество, — сказал Каликс. — Но да, я думаю, тебе придётся ему кое-что объяснить.

Машина вывернула к круговой дорожке и остановилась перед готической усадьбой, которая выглядела словно поместье девятнадцатого века.

Айден ступила на снег, падающий большими белыми хлопьями с неба. Она закрыла глаза и откинула голову назад, позволив им скользить по щекам, прежде чем снова открыла глаза и посмотрела на массивную и сложную архитектуру перед ней.

Свет прожекторов освещал стены особняка до самой крыши, где сверху вниз на них пялились каменные горгульи. Усадьба была больше похожа на замок или крепость, всё эти камеры на каждом углу, и группа адских отродий отслеживали каждое движение.

Айден поднялась по лестнице к входной двери, уже открытой Беннеттом, который склонил голову, когда она проходила мимо.

— Добрый вечер, мисс Айден.

Он говорил вежливым, скрипучим голосом.

— Беннетт. Выглядишь сегодня бодрячком.

Она улыбнулась и потрепала лацкан его смокинга.

Зик с трудом поднимался по лестнице, держа халфлинга на руках, а Каликс следовал за ним, соскребая кровь ликана с джинсов.

— Грёбаные волки, — сказал Каликс. — Этим конец. Мне нужно переодеться, прежде чем я выйду.

— Да уж, дружище. Приму душ и присоединюсь к тебе.

Зик пристально посмотрел на Айден.

— Если только, конечно, ты не передумала, любовь моя, и не решила спать сегодня в моей постели.

— Отнеси ликана в мои покои, пожалуйста, — сказала она с прохладцей.

— Твои покои? Неужели мы понемногу начинаем обживаться здесь, а, убийца?

Прищурившись, она посмотрела вслед Зику, пока он проходил мимо неё к лестнице.

Внутренняя отделка поместья была великолепна. Мрачные средневековые картины украшали стены. С потолка свисали хрустальные люстры. Пышные гобелены, привезённые из стран, посетить которые Айден могла только мечтать, украшали полы и окна, а греческие боги, написанные искусными мастерами античности, взирали с потолка вниз.

Только всё самое лучшее.

Прекрасное лицо появилось из-за поворота, вслед за ним в вырезе чёрного слегка распахнутого халата проглянула идеальная мужская грудь. Несомненно, капли пота, покрывающие её, указывали на часы секса с какой-нибудь человеческой швалью. Именно так Гневные Демоны обожали выпускать пар. Не то, чтобы они проявляли жестокость во время занятий любовью, но им нравилось мучить своих женщин, удерживая их от кульминации в течение нескольких часов. Зная Гевина, он, вероятнее всего, связал свою партнершу, и она ждала его возвращения с завязанными глазами и в агонии.

«Ну, понеслась». Айден заняла оборонительную позицию и приготовилась к выволочке.

Глава 2

Кейн Уокер распахнул веки, сердце лихорадочно забилось, он схватился за грудь — рубашки не было. Быстро оглядев себя, он заметил, что брюки и туфли всё ещё на нём, и боль утихла — хотя без понятия, как надолго. Тело всё ещё побаливало, словно он пробежал марафон и отключился.

Он поморгал, пытаясь согнать раздражающую, подернутую бордовым пелену с глаз.

«Где я?»

Он ухватился за гудящую голову, пытаясь припомнить, что произошло.

Так, было почти десять вечера, когда он, наконец, вышел с работы. Боб Хэтч, начальник службы безопасности, проводил его до машины. Он пожал Бобу руку и поблагодарил его, пожилой охранник вернулся назад в больницу, а он закинул вещи в машину.

Рычание.

Они загородили ему дорогу.

Кейн отскочил от машины и медленно развернулся, боясь пошелохнуться.

Пара самых ужасных существ, которых он когда-либо видел, ростом почти восемь футов, стояла на задних лапах, их взор устремился на него. Оскалив зубы, они угрожающе зарычали, и он всеми фибрами ощутил, как ужас прокатилась вниз по позвоночнику.

«Что за…»

Одно из существ бурого цвета кинулось на него.

Безумные серебристые глаза сверкнули в темноте, подобно лезвию.

Кейн уставился на разинутую пасть с длинными, острыми клыками.

— Господь всемогущий, — прошептал он, и эти последние слова продолжали крутиться у него в мозгу, пока сознание не заволокло тьмой.

Комната, наконец, приобрела четкие очертания, а неясный бордовый свет оказался бархатной гардиной, занавешивающей окно почти в двадцать футов высотой. Его взгляд скользнул по белым стенам, декорированным в золотых тонах; по детально прописанным фрескам, стоимость которых, казалось, равнялась его годовому заработку; по кровати с четырьмя стойками с велюровыми подушками и золотыми атласными простынями, которые укутывали его со всех сторон подобно мягкому облаку. Сатиры, и, кажется, он увидел в их компании Диониса, танцевали по росписи на стене, вино лилось рекой из золотых кубков, а гроздья винограда свисали с лоз, которые обвивались вокруг всего этого.