Оторва

   - Что случилось? – раздался звонок, - ты не любишь меня? – голос сквозь слёзы, - я задержала заведующую коробкой конфет. Ну, приезжай скорее!

   Наверно никогда ещё в жизни не испытывал я столь сложного смешанного чувства сопротивления, растерянности, радости – всё вместе.

   Подъехал к загсу.

   Лариса мило болтала за столом с заведующей, как с близкой подружкой, хоть та и была старше втрое.

   «Ну, всё»! - покорился я. «Она уболтала её бесповоротно, а двое меня сомнут».

   Впрочем, никто и не дал сказать мне ни одного слова.

   - Расписывайся! – подсунула «невеста» заявление.

   Я взглянул. Там стоял минимально допустимый срок для регистрации брака – один месяц.

   - Давай запишем два? – только и нашёлся я.

   - Можно зачеркнуть «один» и сверху написать «два», - пропела заведующая.

   - Я согласная, - быстро проговорила Лариса.

   Мы вышли из загса.

   «Дурак, какой дурак!» - шептал мне аналайзер.

   «Как кружится от счастья голова!» - пело эмоциональное полушарие.

   Моя милая невеста целый месяц вела себя как шёлковая. Я купил списанный на работе компьютер, и она с увлечением воспринимала мои уроки программирования. На конкурсе колледжей отрасли, прошедшем в нашем городе, на самую удачную программку, она заняла первое место. Я тоже присутствовал на нём. Директор колледжа хотел наградить папу, то есть меня, почётной грамотой за помощь в обучении подрастающего поколения и был потрясён известием, что я не папа.

                                            XXV

   Теперь Лариса не тянулась к выпивке, мы любили друг друга со всё возрастающей нежностью без рискованных экспериментов, но самое интересное – её хамелеоны перестали играть всеми цветами радуги и излучали устойчивый тёплый свет.

   Я позвонил Людмиле.

   Сначала она пришла в ужас:

   - Ты решил жениться на Ларисе?!

   Я рассказал, как случилось.

   - Это бесперспективная связь, ты только опозоришь себя в городе!

   - Но ты сама говорила, что она лучшая девочка, что жить я без неё не смогу. Она стала совсем другой!

   И поделился деталями по поводу произошедших перемен в наших отношениях.

   Людмила задумалась:

   - Брак серьёзная вещь. Я вот попросила Геру отложить нашу регистрацию до весны, проверить отношения.

   - А мне Лариса с трудом дала только два месяца.

   - Слушай, а, может быть, злая эфирная сущность сбежала из неё?

   - Может быть! В глазах не видно дьявольской игры!

   - Тогда приходи с ней ещё раз на кирлиан, посмотрим.

   - Сам хотел попросить об этом, - вздохнул я, - нельзя безоглядно принимать серьёзное решение в жизни.

   - Она увлеклась программированием?

   - Да, ей это нравится.

   - Скажи, что хочешь показать ей возможности нашего большого компьютера, подготовь задачку. А потом протестируемся, как бы между делом.

   - Ну, ты умочка!

   - Ладно, ладно, приходите в субботу.

   На этот раз Людмила пришла без Германа. Позанимались задачкой.

   Потом Лариса сама спросила:

   - А кирлиан у вас заработал?

   - Гера еле исправил.

   - Ой, здорово! Хочу посмотреть душу.

   Людмила поступила на этот раз крайне предусмотрительно. Когда мы оба проехались на тележке, она усадила Ларису за столик в стороне и сунула ей распечатки с результатами программной задачки:

   - Изучай пока, компьютер долго будет обрабатывать, в тот раз мы загубили его в форсированном режиме.

   - А-а-а! – с пониманием засела Лариса за распечатки.

    А мы с Людой вперились в экран.

   - Чисто! – прошептала она, - чисто!

   На объединённом снимке над нашими с Ларисой телами светилась спокойная замкнутая аура, лимонного цвета.

   Ларису не проведёшь.

   - Уже готово? – подскочила она.

   - Ой, как красиво! Это что, наша общая с Вадиком душа? Почему она жёлто-зелёная?

   - Лимонный цвет говорит о гармонии двух биологических полей, - пояснила Людмила.

   - Это самый лучший цвет?

   - При таком цвете общей оболочки две души умиротворённо замкнуты друг на друга. Но нет прорыва в космическое поле смысла, тогда бы здесь присутствовал голубой спектр.

   - Прорвёмся Вадик! – обернулась Лариса ко мне и, подняв руки над головой, покрутила кистями, как на дискотечном танце.

   А Люда как-то встревожено всмотрелась в снимок и сказала:

   - Я не могу, к сожалению, дать Вам распечатку, у цветного лазерника кончилась краска, а в городе её не купишь.

   - Спасибо, Людочка! – пропела моя невеста, - и так понятно, что мы с Вадиком пара!

   Дома я улучил момент отсутствия Ларисы и сразу позвонил аналитику наших душ:

   - Что тебя встревожило?

   - На снимке неясно просматривается круговое завихрение из кокона ауры наружу.

   - Наверно остаточный след пути, по которому вылетел суккуб?

   - Чёрт его знает!

   - Чёрт-то знает, а ты?

   - Если бы след остался запечатанным оболочкой, то нормально. Но это же дыра, по которой чудище может влететь обратно!

   - Он что, специально сохранил путь к возвращению?

   - Ой, лучше не думай об этом! Я переговорю с Герой, может быть, удастся заклеить оболочку направленным  излучением.

   - Вот бы! Как скоро?

   - Я ещё должна подумать, как это всё преподнести Гере. Таинства ауры -  больший интим, чем половые отношения.

   - Да уж. Ну, ты придумаешь, я не сомневаюсь.