Оторва, или Двойные неприятности для рыжей

На лицо тут же заползла самая кровожадная и хитрая улыбка из всех возможных.

Ну, что, нехристь, поиграем?

— Скажешь хоть слово — убью, — не глядя в сторону шокировано замершего Игоря, процедил сквозь зубы Демьян, мрачно рассматривая висящие на дереве предметы.

Нет, сейчас был далеко не Новый Год. Нет, кто-то из студентов не сошел с ума. Нет, никто не решил заняться вандализмом. И даже никто просто не развлекался таким вот интересным способом.

Нет, это всего лишь кто-то слишком «умный», наглый и рыжий решил развесить на единственной березе, что росла на ближайшей парковке, все его личные вещи!!!

— Сука, — сплюнув на землю, наследник крупной корпорации закурил, небрежно сунув руки в карманы просторных спортивных бриджей, мало обращая внимания на осенний ветерок, продувающий его мокрую одежду насквозь. Не удостоил он взглядом и толпу студентов, собравшихся на стоянке и глазеющих то на него, то на предметы гардероба, украшающее сибирское дерево лучше, чем разноцветные игрушки американскую рождественскую елку.

Да, это были его джинсы, пиджак и футболка, в которые он собирался переодеться сразу же после урока. Да, они были влажные и в пятнах от кока-колы, но это было лучше, чем ничего — ходить в откровенно мокрой футболке и бриджах ему хотелось меньше всего.

И хотя ему хватило всего одного взгляда, брошенного на одногруппников, что бы насмешливые выпады в его сторону прекратились, на улице было достаточно прохладно для того, чтобы ехать домой в тонкой спортивной форме.

Какого же было его удивление, когда собственных вещей в шкафчике он не обнаружил… На пустой полке сиротливо лежал только лишь его бумажник, телефон, да две связки ключей — от машины и квартиры.

Демьян сразу понял, чьи длинные руки лишили его так необходимых сейчас тряпок, будь они прокляты три раза! И ведь тогда он был даже почти согласен с просьбой Игоря не трогать девчонку и оставить все, как есть…

Но ровно до тех пор, пока не увидел свои шмотки, заботливо развешанные на единственном дереве, гордости студенческого городка.

Апофеозом и без того радужному настроению парня стали его носки, старательно натянутые на нижние ветки, смотрящие в противоположные стороны, да туфли, одиноко приткнувшиеся к основанию ствола на земле.

Никогда ранее еще Демьян Исаев не был полон такой мрачной решимости во чтобы то ни стало отомстить обнаглевшей и явно зарвавшейся девчонке.

— Я так понимаю, просить тебя оставить ее в покое бесполезно, да? — потерев пальцами переносицу, Игорь тихо хмыкнул, — Анька, блин… Вечно что-нибудь, да отчебучит!

— Если подобное этому, — его друг на удивление спокойным взглядом окинул дерево с предметами своего гардероба и, достав из кармана ключи, щелкнул брелком сигнализации, ставя на прогрев свое авто, — Уже было и не раз, я удивлен, почему этой оборванке никто до сих пор не свернул шею.

— Не, такого еще не было, — Игорь фыркнул, мельком взглянув на березу, а затем и на студентов, которые, обсуждая тихими голосами произошедшее, медленно расходились, сообразив, что только что вернувшийся из Англии всем известный студент не собирается изображать обезьяну и лезть на дерево, — Но нечто подобное она устроила в мою честь. Я, правда, пытался отомстить, о чем потом пришлось пожалеть. Да и права она тогда оказалась. Тебе я тоже не советую лезть в бутылку: Анька всегда отличалась хорошей фантазией.

— Голь на выдумки хитра? — небрежно усмехнулся Исаев, которого ни капли не затронули слова своего приятеля. Подойдя к своим ботинкам, к которым после всего произошедшего не собирался даже прикасаться, он медленно опустился на корточки и, протянув руку, достал из одной обувки небольшую бутылку с темной газировкой. Ярко-красная крышка была еще не вскрыта, а к этикетке была приклеена записка, адресат которой был понятен и без прочтения ее содержимого.

— Дем, — тяжело вздохнув, Липницкий скривился и щелкнул крышкой зажигалки, что все это время сжимал в руке, — Да, она бюджетница. Но при этом далеко не плохой человек. Своеобразный, не без того, но действительно неплохой. Оставь ее в покое, хотя бы ради меня, а?

Ничего не ответив, Исаев только усмехнулся и, продолжая сидеть на корточках, молча вытянул в его сторону руку с запиской, которую сжимал между двумя пальцами.

Наклонившись, Игорь забрал ее, гадая, что же его подруга «отмочила» на сей раз, кроме его же собственного друга и, мельком взглянув на содержимое ярко-зеленой бумажки с клейким краем. И тут же понял, что жить его любимому рыжему чудищу осталась ох, как недолго…

«Кока-кола легко отстирывается — по доброте душевной дарю тебе бутылку оной, чтобы ты убедился в этом сам. А вот кола с кофе, что так неудачно вылилась на тебя в столовой, не отмоется уже никак, как и твоя подмоченная репутация. Вывешиваю твои тряпки на всеобщее обозрение, дабы они стали живым напоминанием того, что с вещами, как и с незнакомыми людьми, нужно обращаться вежливо и аккуратно. Помни об этом, хамоватый мальчик в мокреньких штанишках. Целую!»