Отправь их в Ад!

Впрочем, к удивлению девушки, раны исцеляются буквально на глазах. Бешеная регенерация, плоть словно сама стягивается, закрывая разрезы, новая кожа заживляет повреждения чуть ли не моментально. Черт, что же нужно сотворить с организмом, чтобы он был способен на такое?

Рихтер спокойно лежал, покорившись осмотру. Не в первой, да и, в общем-то, женское любопытство еще никто не отменял.

– Я знаю лишь небольшую часть этих символов, – Валерия кивнула на сложные последовательности татуировок, – Другие настолько же смертоносны?

– Более или менее, – согласился мужчина, – Защита, атака, сопротивление магии… Все, что только можно вообразить и выжать из человеческого организма.

Девушка содрогнулась, передернув плечами.

– Сколько же пришлось заплатить?

– Ты даже представить не сможешь итоговую сумму…

Одеяло легло на место, изящный девичий пальчик игриво уткнулся в пах убийце.

– А там? Что за татуировка?

Нергал рассмеялся.

– Взял до кучи, не удержался, хоть необходимости и не было. Дает силу и мощь в постели… Ну, ты сама оценила.

– Только силу? – брови Бандитки удивленно изогнулись.

Рихтер глянул непонимающе, потом до него дошло.

– Да, только силу, – добавил он сквозь смех, – Размер – это от природы.

Валерия усмехнулась, но улыбка невольно сползла с озабоченного лица.

– Цена ведь измеряется не только в деньгах, – мрачно произнесла она, – Насколько я помню, любое изменение требует… определенной жертвы. Приобретая, одновременно теряешь. Невозможно только увеличивать, если где-то прибавляется, значит, где-то и убывает!

Нергал посерьезнел, следы веселости как ветром сдуло. Он отвел взгляд в сторону, но ответил вполне спокойно, недрогнувшим голосом.

– Ты права. Чтобы получить… многое… нужно пожертвовать… всем.

Девушка некоторое время поразмыслила, изредка поглядывая на измученное лицо убийцы.

– Оно хоть того стоит? – уныло поинтересовалась она.

Нергал сморщился, показывая мимикой бессмысленность вопроса.

– В моем случае – да! Хадо…

– Понятно… – протянула Валерия, – Вернее, стоп! Ничего не понятно! Что еще за садо? Садо-мазо?

– Не совсем, – усмехнулся Нергал, – Хадо-хито, особое философское учение. Хадо – призвание, умение. В моем случае – умение убивать. Согласись, совсем не лишнее пытаться достигнуть совершенства в том, что считаешь своим величайшим талантом.

– Ну… что-то в этом есть, хоть я и не вижу смысла жертвовать нормальной жизнью.

– Ты считаешь это бессмысленным, потому что у тебя нет цели. Ты просто живешь, не стремясь ни к великим свершениям, ни к собственному совершенствованию. Потому ты и не можешь изменить ни окружающий мир, ни даже собственную жизнь. Ты плывешь по течению, не зная, что где-то впереди поджидает водопад…

– Ну хватит! – окликнула девушка, – Мне ни к чему твои проповеди! Я не в том возрасте, чтобы выслушивать нравоучения. У меня есть религия, и Единый указывает мне свои пути.

– Каким же образом учение Единого согласуется у тебя с убийствами и развратом? – спокойно поинтересовался Нергал.

– Да не твое дело! – взъярилась Валерия, – Моя цель – благополучие семьи Готти! И точка.

– Ладно, – согласившись, убийца тут же замолчал.

Бандитка со злостью смотрела на раненного собеседника. Ей хотелось спорить, хоть девушка и понимала, что это абсолютно бессмысленно. Доказывать с пеной у рта собственную правоту – все равно, что расписаться в неуверенности и глупости. И все же… Давненько так не зудело, не жгло внутри…

– И что ты намерен делать теперь? – сквозь зубы поинтересовалась девушка, чтобы хоть как-то нарушить молчание.

– Завтра я убью канцлера Вейсмана.

Валерия с удовольствием бы рассмеялась, но вдруг поняла, что это никакая не шутка. Не бахвальство, не пустая угроза, не несбыточная мечта и не горячечный бред сумасшедшего. Убийца рассказал подруге план, и он совершенно твердо намерен его выполнить.

– Откуда в тебе такая непоколебимость? – изумилась девушка, – Как ты умудряешься делить мир на черное и белое? Ведь солнце светит всем одинаково! И любой человек, каким бы святым он не казался, все равно отбрасывает тень!

Нергал отрешенно прикрыл глаза, губы устало прошептали ответ.

– Если нет солнца, нет и теней…

ГЛАВА 40

– Так что нам известно об этом супер-убийце? – спросил канцлер, развалившись в роскошном кресле.

Ханс тяжело сглотнул, разглядывая человека, почти единовластно узурпировавшего власть в Республике. Невысокий, лысый, с острыми чертами хищного лица. Глаза смотрят, словно стараясь прожечь насквозь.

«Как коршун перед атакой, – представил Краузе, – Того и гляди бросится!»