Отправь их в Ад!

Темный силуэт мелькает справа от колонны, Нергал успевает сделать всего лишь выстрел, прежде чем на тело обрушивается стальной ливень. Чародейка видит, как снаряды высекают искры из защиты убийцы. Несколько пуль все же находят дорогу к плоти — фонтанчики крови, вылетающие из тела, явно показывают, что защита не идеальна. Ассасин отшатывается за укрытие, не сумев даже расстрелять обойму.

На глаза Клаудии наворачиваются слезы, в груди разгорается настоящий пожар.

«Так ведь не честно! Все на одного! — безумные мысли мелькают одна за другой, — Он же сейчас погибнет!»

Чародейка ощущает, как накатывает настоящее отчаяние, до того ей становится жаль бедного несчастного Рихтера. Она никогда даже не предполагала, что сможет так сопереживать абсолютно чужому, по сути, человеку. Но именно этот мужчина, именно Нергал Рихтер, разбудил в заклинательнице целый вулкан неизведанных чувств и страстей.

Клаудия в страхе заламывает руки, видя ранение своего избранника. Пули осыпают укрытие ассасина, не позволяя высунуть даже носа. Но патовая ситуация очень скоро становится матовой.

Гигант громогласно отдает следующий приказ, новая толпа стрелков срывается с места, чтобы завершить окружение противника. Как только они зайдут Рихтеру с тыла, можно сказать, что песенка убийцы спета.

Нергал тоже это понимает. Он прыгает прочь, пытаясь сменить диспозицию, но яростный залп не дает двигаться. Пули сбивают с ног, одна пронзает бедро, другая — лодыжку. На груди мужчины расплывается большое красное пятно. Рихтер с трудом откатывается назад, за колонну.

Отряд завершает окружение, заходя с правой стороны к врагу. Клаудия с ужасом видит десяток стрелков, синхронно поднимающих оружие, чтобы, на этот раз, разить наповал.

— Н-е-е-е-е-е-т! — дикий крик чародейки разносится над полем боя, чудесным образом заглушая даже залпы пулевиков.

Никто не успевает ничего предпринять, даже сама заклинательница до конца не осознает, что творит.

Могучий магический удар обрушивается на двор, сметая напрочь немногочисленные оборонительные щиты. Мозги людей разом выключается, будто некий кукловод щелкнул тумблером. Бессознательные тела валятся ниц, отовсюду слышится звук падения и звон оружия.

Клаудия с немым ужасом смотрит на свои руки, не понимая, что же произошло. Помоги Единый! Что же случилось? Что это за умопомрачение? Зачем она вырубила всех защитников? Но нельзя же было допустить смерть Нергала!

Дэв медленно поворачивается к заклинательнице. Теперь на его лице появляется нечто похожее на эмоции. Каменные брови гиганта сурово сходятся, изображая незамутненную злобу.

Он мгновенно делает несколько быстрых шагов, оказываясь рядом с чародейкой. Легкий взмах руки, даже не удар — щелчок, но Клаудия отлетает прочь. Изящное тело красотки врезается в стену и падает на пол, не подавая признаков жизни.

Так даже лучше, наконец равная схватка, драка один на один! Великан поворачивается к врагу.

Нергал медленно выходит из-за колонны, оглядывая разом опустевший двор. Кровавые раны на теле, кажется, совершенно не беспокоят убийцу. Гораздо больше его заботит вид десятков людей, лежащих вповалку друг на друге. Среди павших всего несколько убитых, остальные просто выключены бескомпромиссным заклятием.

Дождь барабанит по лысому черепу, струи стекают по лицу, глаза обшаривают пространство в поисках новых врагов, пока руки перезаряжают пулевик. Плащ топорщится дырами, промокшая насквозь рубашка разорвана в клочья, кое-как залатанная кольчуга все же выдержала большинство попаданий.

Между Рихтером и его целью осталось лишь одно препятствие. Ассасин шагает вперед, навстречу каменному гиганту.

Дэв ждет, насупившись. Плечи наклонены вперед, ноги полусогнуты, огромные кулаки сжаты, руки готовы разить. Вся фигура, как застывшее воплощение скрытой до поры силы, монумент неуничтожимой мощи.

Шестиствольный пулевик взмывает вверх, гремит залп, пули, одна за другой врезаются в каменную кожу, высекая яркие искры при попадании. Гигант лишь досадливо морщится.

— Зарви не боится пуль, — мрачно гремит он.

Пулевик летит прочь, Нергал выхватывает из-под плаща тесак.

— Как насчет стали?

Не дожидаясь ответа, убийца бросается в атаку.

Рихтер разбегается и прыгает, мощно толкнувшись от земли. Клинок бьет по лицу гиганта, высекая бордовые искры. Еще не приземлившись, убийца успевает нанести два удара по массивному корпусу. Лезвие кромсает одежду, но бессильно отскакивает от бурой кожи.

Гигант двигается с поразительной для своих габаритов скоростью. Рука бросается назад, человек отпрыгивает, но каменная ладонь все же достает противника кончиками пальцев. Нергал отлетает прочь, плюхнувшись в лужу.

— Зарви не боится уколов! — ревет дэв.

Рихтер поднимается на ноги, оставляя тесак лежать в воде. Он пропахал изрядную борозду по грязи, ошметки мокрой земли стекают с плаща вместе с потоками дождя. Левая рука держится за бок — туда пришелся удар великана. Кольчуга защищает от колющих и режущих ран, но отнюдь не от синяков и гематом.

— Ничего-то тебя не берет… — разочарованно бурчит Нергал, — Ну, давай на кулачках…