Отпущение грехов

Тогда он доплелся до груды каких-то товаров и сел около них, наблюдая за неспешной суетой на пристани. Темнело. Грузчики на миг появлялись на фоне освещенного трюма баржи и тут же пропадали из вида, спускаясь по невидимому скату. Рядом с баржей был пришвартован пароход, на который проходили пассажиры — поначалу по одному, а потом целой толпой. Поднялся легкий ветерок, и взошла уже розово-золотая луна, окутанная легкой дымкой.

Тут кто-то стремительно возник из темноты и, врезавшись в него, упал, потом, чертыхнувшись, с трудом поднялся на ноги.

— Прошу прощения, — весело сказал Билл. — Не ушиблись?

— Это вы меня извините, — пролепетал молодой человек. — Я вас не ударил?

— Да нет. Вот, прикуривайте.

Парень прижал сигарету к дымящейся сигарете Билла.

— А куда отправляется этот пароход?

— Просто прогулка по реке. Сегодня школьная вечеринка.

— Что?

— Вечеринка старшеклассников из Уитли, пикник. Пароход до Гротона пойдет, там развернется и двинется обратно.

Билл мигом кое-что вспомнил.

— А кто там директор школы?

— Мистер Маквитти, — уже нетерпеливо ответил молодой человек. — Пока, приятель. Мне пора на борт.

— И мне тоже, — прошептал сам себе Билл. — И мне тоже.

Он, правда, еще немного посидел, помедлил, прислушиваясь к доносившимся до него отчетливым звукам с верхней палубы: уже восторженно щебетали девушки, а молодые люди обменивались в ночной тьме полными для них глубокого смысла, но невразумительными шутками. У него было превосходное настроение. Свежий воздух, похоже, разогнал яблочный бренди по всем уголкам его организма, давно обветшавшим и покрывшимся ржавчиной. Он купил еще пинту бренди, спрятал ее в заднем кармане брюк и отправился на борт, ощущая замечательную беззаботность путешественника, отправляющегося в трансатлантический рейс и совершенно довольного собой.

У трапа стояла стайка школьников, и одна девчушка, когда он проходил мимо, взглянула на него. Она была хрупкая, светловолосая. Уголки рта были опущены вниз, но тут же взлетели кверху, едва она улыбнулась отчасти ему, отчасти своему кавалеру. Кто-то из ребят отпустил шуточку, раздался дружный хохот. Ее взгляд еще раз скользнул вбок и на мгновенье встретился с его глазами, когда он проходил мимо.

Мистер Маквитти был на верхней палубе, с ним еще полдюжины преподавателей, которые слегка даже попятились, когда Билл небрежной походочкой направился в их сторону.

— Добрый вечер, мистер Маквитти! Наверное, уже меня не помните.

— Боюсь, что так, сэр.

Директор смотрел на него с легкой опаской.

— Я плавал с вами на этом пароходе ровно одиннадцать лет назад.

— Этот пароход, сэр, построили в прошлом году.

— Ну, тогда на таком же, — сказал Билл, — признаться, я что-то не заметил никаких отличий.

Мистер Маквитти в ответ промолчал. Немного подождав, Билл уже по-свойски сообщил:

— Мы с вами в ту ночь обнаружили, что мы оба — питомцы Джона Гарварда.

— Ну и что?

— А я, надо сказать, в тот самый день участвовал в академической гонке — против команды из «старого доброго Йеля», так его обычно называют.

Мистер Маквитти немного прищурился и, подойдя поближе, сморщил нос.

— Или «старина Эли», — заметил Билл. — А полное имя — «Элихью Йель»[47].

— Понятно, — сухо отозвался мистер Маквитти. — Ну а чем я, собственно, могу быть вам полезен?

Тут кто-то подошел к нему — что-то спросить, и Билл, вынужденный умолкнуть, вдруг сообразил, что явился сюда под весьма неубедительным предлогом: что они с мистером Маквитти когда-то встречались, причем тот ему, похоже, не очень-то поверил. Он успокоился только тогда, когда раздался глухой гул мотора и палуба задрожала: это означало, что пароход отошел от причала.

Мистер Маквитти наконец освободился и снова повернулся к нему, слегка нахмурившись:

— Я вас, кажется, вспомнил. Вас было трое, мы взяли вас на борт с вашей моторной лодки и разрешили потанцевать. Но к сожалению, тот вечер завершился дракой.

Билл не знал, что на это ответить. За эти одиннадцать лет мистер Маквитти несколько переменился. Раньше он был не таким важным, и общаться с ним было куда проще. Одиннадцать лет назад таких вот мучительных пауз не возникало.

— Может быть, вы хотите знать, почему я здесь? — тихо спросил он.

— Да, признаться, очень хочу, мистер…

— Фротингтон, — добавил Билл, а потом с вдохновенной наглостью продолжил: — Для меня это совершенно особая прогулка. Самая большая любовь в моей жизни началась как раз в тот вечер. Я тогда встретил… свою будущую жену.

Теперь ему наконец удалось завладеть вниманием мистера Маквитти.

— Так вы женились на одной из наших выпускниц?

Билл кивнул:

— Вот почему мне захотелось поплавать на этом пароходе.

— А супруга с вами?

— Нет.

— Не понимаю… — Директор внезапно замолчал, потом тихо произнес: — Нет, я, кажется, догадался… Ваша жена умерла?

Билл не сразу, но кивнул. И с удивлением почувствовал, как по щекам его вдруг скатились две крупных слезы.

Мистер Маквитти положил руку ему на плечо.

— Какое несчастье, — пробормотал он. — Я понимаю ваши чувства, мистер Фротингтон, примите мои соболезнования. Чувствуйте себя как дома.