Отпуск

Конечно, так было не всегда. Начинали молодожёны с заискивающих намёков в адрес его родителей. Однако старики без жалости расставались с излишками, чтобы единственный внук оставался под надзором родной матери, а не деревенской девки, коих в конце пятидесятых несть числа было в хороших московских домах, даже при неработающей хозяйке. К уходу на покой отца-профессора сам Сергей защитил уже докторскую и вполне крепко встал на ноги. Жестоко преследуя инакомыслие, государство щедро поощряло мысль, не догадываясь о взаимосвязи этих двух понятий.

Вера Николаевна рано вышла замуж – в двадцать лет, ещё студенткой. Получилось всё как в сказке. Будучи дочерью врагов народа, она вообще не надеялась попасть в приличную семью: таких невест тогда чурались, словно прокажённых. Её подруги по несчастью, отчаявшись, выскакивали за представителей класса, не ведавшего карьерных притязаний. И в самом деле, не понизишь же в должности шофёра или токаря, если у него тесть расстрелян за шпионаж в пользу Тувы, а тёща мотает срок в казахских степях! Но красавица Верочка, ловившая на себе сотни оценивающих взглядов мужчин своего круга, даже думать не желала о мезальянсе.

И вдруг произошло чудо: её пригласили в военную прокуратуру, выдали справку о реабилитации родителей (оказалось – посмертно) и вернули кое-какие вещи, отобранные у них при аресте. Горе сиротства (давно пережитое de facto, она не очень болезненно восприняла de jure) тут же затмилось радостью восстановления в правах. Конечно, случись такое событие года на четыре раньше, она поступила бы в университет, тогда ещё квартировавший на Моховой, а не в какой-то там институт для двоечников. Но надо ковать железо, пока горячо. К прокурору могут вызвать и вторично, совсем по другому поводу. Наша власть проделывала и не такое. Ухажёров у неё хватало всегда. Так получилось, что первым радостную весть она поведала розовощёкому блондину Серёже Никольскому из соседнего подъезда. И он тут же, не задав никаких лишних вопросов, сделал ей предложение.

Наверное, в этом знак судьбы, подумала про себя Верочка и тут же согласилась. Буквально за один день туман вокруг её судьбы рассеялся, свинцовые тучи над головой сменились голубым безоблачным небосклоном. Ещё неизвестно, кто испытал большее счастье, потому что Серёжа был страстно влюблён в неё со школьной скамьи, но робкий характер не позволял ему признаться в этом даже самому себе. На решительный шаг его подвигло невероятное, фантастическое известие: он и представить не мог, что в эпоху диктатуры пролетариата реабилитируют интеллигентов. Ещё больше оказались растроганы его родители, испытывавшие угрызения совести при каждой встрече с бабушкой Веры за своё благополучное существование на воле.

Рождение маленького Вадима совпало с написанием диплома. Молодая мать решила отказаться от полагавшегося ей академического отпуска и взять свободное распределение. Защита успешно прошла через полгода после родов, и грудной Дима избавил Верочку сначала от необходимости отрабатывать диплом под страхом тюрьмы где-нибудь в Каракалпакии, а потом, под нажимом свекрови, и вообще от трудовой повинности. Сама же профессорша Никольская в духе революционных настроений молодости продолжала участвовать в построении социализма, преподавая школьникам иностранный язык, считавшийся в разное время языком то союзника, то врага, то младшего брата по общему лагерю, и не собиралась бросать работу, чтобы нянчить внука.

Тридцать восемь лет прожила Вера Николаевна как за каменной стеной. Её абсолютная неготовность к вдовству выразилась в особо тщательном уходе за собой во время двухлетнего траура и в последующем принятии правил поведения великовозрастных невест, предполагавшем полное забвение детей и внуков ради будущего супруга.

Кандидат в очередные мужья проклюнулся не сразу. Им стал франтоватый господин на пять моложе её самой, занимавшийся бизнесом на базе руководимого им некогда государственного предприятия. Конечно, такой кавалер, тоже овдовевший, мог соблазнить и юную красотку. Этим он тоже занимался, но, как оправдывался в случае разоблачения, факультативно. Сексуально полноценного мужчину, безусловно, не могли прельстить внешние достоинства шестидесятилетней дамы, но в её колоде всегда имелся козырной туз – сын, занимавший столь высокий пост, что судьбоносной аудиенции с ним рядовой предприниматель мог добиться только в силу родственных связей. Ради избавления от одиночества Вера Николаевна прощала новому избраннику и карьеризм, и адюльтер, и массу других недостатков, моля Бога не прибирать его раньше неё, дабы в третий раз не оказаться перед проблемой выбора.