Отпуск на прогулочном катере

Группа действительно еще раз вернулась к храму. Только входить в него не стала. Потому что возле церкви путешественников ждал высокий худощавый мужчина средних лет в черной мантии. Его темно-карие глаза быстро обвели взглядом группу и  вновь устремились в землю. Оказалось, монах  должен привести путешественников на обед. Он же пообещал ответить на все вопросы,  интересующие гостей.

Монах шел неторопливо,  чуть сгорбившись, словно по пути искал пропажу.  Его широкий твердый шаг  говорил о силе духа,  решимости и никак не вязался с образом послушника,  читающего день и ночь молитвы.

–А можно узнать,  почему идут в монахи?  – Спросила Раиса Романовна.

-У каждого своя дорога к богу,  – не поднимая взора,  ответил монах.

-Как вас зовут?  –  Поинтересовалась Милана.

– Отец Виттий,  – коротко проронил  монах.

–Необычное имя, – слушая разговор, проронила Вера.

-А в жизни вас как звали,  –  включилась в разговор Наталья.

-Так я и так, пока что в жизни,  –  не останавливаясь, сказал священнослужитель.

– В смысле,  до того как вы монахом стали,  – поправилась девушка.

– Михаилом.

-Странно,  я считала что имена должны быть схожие,  – размышляла вслух Наталья.

Монах ничего не ответил.  Отдыхающие шли минут десять,  молча,  еле поспевая за неторопливыми размеренными шагами мужчины. Ворота мужского монастыря раскрылись, и им на встречу вышел еще один монах. Он так же был в черной мантии, только гораздо старше своего собрата.

Отец Иаков был  ниже отца Виттия.  Длинная борода, глубокие складки на лице и скудная темная одежда придавали угрюмость лицу,  вот только светло-голубые глаза  смотрели по-детски тепло и открыто.

–Приветствую вас,  путники. Будьте нашими гостями и разделите с братьями скоромную трапезу.

–Я так проголодался,  что меня сейчас любая трапеза устроит,  – сказал Игорь  Михалыч.

–Надеюсь,  наше скромное угощение вам понравится,  – немного склонив голову, произнес отец Иаков.

Отец Виттий направился в здание монастыря,  распорядился об обеденной трапезе,  а отец Иаков рассказал путникам о житье и образе жизни монахов.  Внутрь группу не впустили.

-Это вам не музей,  – ворча, сказал отец Иаков, – рассказать,  расскажу,  а в покои входить запрещено.

-Вам есть что скрывать от людей? – Ульяна вопросительно глянула на монаха.

– Представь себе,  живешь ты в квартире,  а в нее каждый день куча народа заходит.  Им не важно,  что ты делаешь:  готовишь, стирает,  отдыхаешь.  Им интересно просто посмотреть. А монахи большую часть времени проводят в уединении за молитвами.  И какое уж тут уединение,  если народ повалит в кельи? Да и не монахи мы тогда будем.

-Разве монахам запрещено общаться с людьми? – Не унималась Ульяна.

– Монахи – свободные люди,  и волеизъявление у них свободное.   Никто никого не неволит и никто никому ничего не запрещает.  Однако, монахи редко общаются с

людьми,  но это их выбор. От  людей и уходили.

-А вы почему стали монахом? – Поинтересовалась  Вера.

-Сложно сказать вот так сразу.  Не объяснишь, почувствовать надо,– уклончиво произнес отец Иаков.

– Но ведь были какие – то причины? – Снова спросила Вера.

-Причины всегда есть, – опять уклонился от ответа священник.

– Почему тогда не все уходят в монахи.

-Когда жизнь испытывает человека,  многие не выдерживают и уходят.  Многие. – Отец Иаков помолчал и продолжил, –  кто куда уходит. Кто в пьянку,  кто к дьяволу,  кто из жизни уходит. А есть такие, кто в монахи подаются.

-А от чего это зависит?

– От веры.  По вере дано будет, – Отец Иаков глянул в сторону золотистых куполов на которых возвышалась массивные ажурные кресты и перекрестился.

-Откуда средства берете для продуктов? – Осведомился Семен.

– В основном сами выращиваем.  Овощи, злаки, крупы некоторые сами своими руками   взращиваем,  убираем в зиму, а по весне снова в землицу садим.  Труд, он не дает  почвы для баловства и  инакомыслия.  Чем больше человек занят,  тем  меньше его посещают крамольные мысли.

-Скажите,  как переводится имя Виттий? – Неожиданно поинтересовалась  Наталья.

– Это значит, живой,  живучий, – ответил отец Иаков.

-Интересно, а он что, умирал?

-Я не имею таких полномочий,  в чужую судьбу лезть.  Грех это,  людей судить. Я не Господь.

-А разве вы друг другу не рассказываете?  –  Не унималась девушка.

-Каждый волен рассказывать о себе.  Но никто не волен рассказывать о другом.

В это время в дверях, ведущих, в здание монастыря снова показался отец Виттий.  Он пришел за группой отдыхающих,  чтобы пригласить на обед.