Отпуск на тот свет

Борис Петрович сидел на крыльце и делал вид, что любуется красивым осенним закатом. Делал вид – для себя самого. Смотрел на красноватое солнце и пытался успокоиться. Один миллион, два миллиона, три миллиона… Прошло уже больше суток после исчезновения груза. И что? Никаких результатов нет.

Паскевич, конечно, постарался, и курьеров отпустили еще утром. Один из них тут же сам вышел на связь и попросил дальнейших указаний. А второй – повесился в туалете аэропорта Пулково. Вот именно – сам повесился, никто ему не помогал. Значит, он и сдал, падла. Сдал операцию, а когда запахло паленым, решил выбрать смерть быструю и легкую, а не такую, какую уготовил бы ему сам БП.

А его люди, которым велено найти гадов? Тоже никаких результатов. Понятно, что не будет в его руках ребяток – не получат братки и бабок. Но ему-то лучше заплатить обещанные сто штук и получить этих деятелей тепленькими… Один Синеглазов чего-то разнюхал, вышел на след этих сук. БП велел ему умереть, но догнать их. И вот прошло уже четыре часа с момента его последнего звонка. Тишина, ешь твою медь!

Милка – хоть и бедовая телка – сердитого БП боялась и на глаза ему не показывалась. Она скрылась в мансарде и в одиночку глушила там мартини – это ему охранники доложили. Ну и пусть сидит. Ему не хотелось никого видеть. Один миллион, два миллиона, три миллиона…

Синеглазов позвонил на сто семьдесят четвертом миллионе. Его голос, как обычно, ничего не выражал, но БП нюхом почуял: «Прокололся!»

Но когда Синеглазов кратко изложил, КАК именно прокололся, БП чуть не опустил руки. Помощнички, едрена вошь! Молодняк опять упустили!

Синеглазов как будто прочитал его мысли:

– Я рискнул, – тусклым голосом сказал он. – Ведь мост мог и выдержать…

БП стал считать про себя миллиарды. Досчитал до десяти и спокойно спросил:

– Как думаешь, куда они подадутся дальше?

Синеглазов позвонил шефу только после того, как сам тщательно продумал ответ на этот вопрос.

– Я полагаю, что в Питер, – уверенно ответил он. – Больше им деваться некуда.

– Почему? – На автодорогу они больше не сунутся – слишком засветились. Здесь кругом выставили посты мусора. Менты их тоже ищут… Пешком они вряд ли пойдут. И хаты у них здесь, думаю, нет. Считаю, что они попытаются сесть на поезд. А здесь всего одна ветка: Вологда – Питер. Полагаю, они поедут по «железке» в Питер и постараются там залечь.

– Значит, езжай в Питер, – буркнул БП.

Он не спросил Синеглазова, как и на чем тот будет добираться до Питера. Не спросил, живы ли эти два лба, кажется, их зовут Марк и Золик. Все это не его проблемы.

БП положил трубку и тут же снова взялся за телефон. Обзвонил все машины, которые разъехались на поиски беглецов, и приказал им подтягиваться в Санкт-Петербург. Там они поступят в распоряжение человека, который произнесет по телефону пароль «Аргус» (это был позывной Синеглазова). Он еще раз напомнил о своем условии: тот, кто возьмет беглецов живыми, получит сто «штук». Но завтрашнее утро – крайний срок. Легавка у «объектов» на хвосте. Не успеют – бабок им не видать.

* * *

Эксперты и в этот раз сработали быстро.

Через два часа они выдали заключение – вчерашний задержанный, Андрей Юрьевич Кротов, повесился сам. Ему никто не «помогал».

Петренко выслушал эту новость с каменным лицом.

Он чувствовал, что засыпает на ходу – пошли вторые сутки почти беспрерывной работы.

Не помогали уже ни приседания, ни крепкий чай. А Петренко все казалось, что следствие не продвинулось ни на шаг.

В его практике случались уголовные дела по статье о терроризме, но в них все оказывалось гораздо проще. Ну, может быть, не проще, а очевиднее. Психически больные люди или бандиты-отморозки захватывали самолет, держали пассажиров под угрозой бомбы и выдвигали мыслимые и немыслимые требования. Взять их было делом техники. От Петренко требовалось разработать тактически верный план – и положиться на профессионализм спецназа…

А что мы имеем в этом деле? В самолете взрывают дымовую шашку, но требований никаких не выдвигают. Трое пассажиров выпрыгивают с парашютом. Причем достоверно известно, что парашюты были только у двоих…

Петренко вытрясал душу из своих подчиненных – требовал установить связь между тремя исчезнувшими пассажирами.

Московские оперативники побывали по его просьбе на подмосковном аэродроме Колосово – там, где тренировалась Татьяна Садовникова. Расспрашивали спортсменов и инструкторов – знают ли они Дмитрия Полуянова? Дмитрия Полуянова не знал никто. Он занимался парашютным спортом на другом аэродроме – под Егорьевском. А там, соответственно, не знали никакой Татьяны Садовниковой. Сослуживцы, друзья и соседи Татьяны и Дмитрия тоже в один голос отрицали их знакомство.

Петренко с огромным трудом связался с начальником аэроклуба «Колосово» – повезло, группа спортсменов оказалась еще в Архангельске. Начальник подтвердил, что прекрасно знает Татьяну и характеризовал ее «в целом положительно».