Отпуск с проклятым (СИ)

Вот только неприязнь этой дамочки меня сейчас мало интересовала. В отличие от полнейшей растерянности на лице мужчины, которую разве что слепой мог не заметить. И это выражение как нельзя лучше подтверждало мои догадки относительно Глюка. А еще невероятно злило, отчего адресованное уже мне недовольство высокомерно хмыкнувшей итальянки отходило на второй план. Впрочем, как и она сама, с гордо поднятой головой показательно запахнувшая на себе короткий халатик и походкой модели направившаяся к лестнице. Женщина давно скрылась из виду, в то время как мы с Луром продолжали стоять каждый у своей двери и обмениваться совершенно разными по эмоциям взглядами. Я — сердитым, а он — извиняющимся, хорошо понимая — мне не составило большого труда обо всем догадаться, в то время как его обману не было оправдания. Поэтому, когда мужчина начал приближаться, видимо, твердо вознамерившись мне все объяснить, лишь отрицательно замотала головой, шагнула обратно в номер и быстро закрыла за собой дверь, тем самым давая понять, что не готова сейчас слушать его извинения. Пока не готова.

***

Спустя где-то час, проведенный в кровати в тщетной попытке уснуть, я услышала, как замок стеклянной двери позади меня снова тихо щелкнул. Тело тут же покрылось гусиной кожей от проскользнувшего в комнату легкого сквознячка. Зябко обняв себя за плечи, резко повернулась и, сев, взглянула на того, кто вновь осмелился побеспокоить мой покой. Выйдя из-за тяжелых штор, которыми был плотно занавешен вход на балкон, Глюк так и не рискнул подойти ближе. Правильно сделал, поскольку я по — прежнему была не просто расстроена, а находилась ещё в легкой и пока тщательно скрываемой панике от того, во что мне сегодня вынужденно пришлось поверить.

— Зачем ты пришел? — поинтересовалась хмуро. — Ведь знаешь — я больше не хочу тебя видеть.

После этих слов существо низко склонило голову, от чего сразу стало выглядеть еще более несчастным.

— Хватит давить на жалость. Сам виноват! Зачем обманывал меня все это время?

Выполнив мое требование, Глюк лишь снова выпрямился, но больше никаких других действий не произвел.

— Ты — это он, так ведь? — произнесла, вспомнив о нашей привычной манере общения с помощью вопросов, требующих только ответа «да» или «нет».

Медленный наклон головы, подтверждающий, что я права.

— И все, что слышишь ты, слышит и он тоже? — продолжила докапываться до правды.

Еще один кивок.

— Почему не признался сразу, что вы заодно?

На это мой ночной гость лишь в очередной раз опустил голову, чем наверняка пытался изобразить сожаление. Вот только в данной ситуации оно уже вряд ли могло ему чем-то помочь.

— Зачем, Глюк? Зачем ты здесь? И чего хочет Луррел, каждый раз отправляя тебя ко мне?

После этого вопроса собеседник заметно оживился, осторожно приблизился и, не встретив сопротивления, взял мою руку в свои, от чего те мгновенно начали лучиться теплым светом. Ласково погладил большим пальцем по костяшкам, а потом поднес ладонью к своему лицу, как бы напрашиваясь на ласку. И тут мне отчетливо вспомнился момент из истории англичанина, где герой не мог прикасаться к своей возлюбленной после того, как она переродилась. В противном случае это причиняло ему сильную боль. Очевидно, так и не примирившись с этим обстоятельством, Ворти нашел другой способ, как достичь желаемого. Именно для этих целей он и присылал ко мне Глюка. Жестоко и несправедливо добиваться чего-то чужими руками. Или же сидящее передо мной существо — нечто иное? Что-то я совсем запуталась. Во всем, кроме одного.

— Нет! — выкрикнула возмущенно и отняла руку, вскочила с кровати и, обойдя ее кругом, пошла на уже тоже поднявшегося со своего места ночного гостя. — Не смей ко мне прикасаться. Я запрещаю. А Луру передай, чтобы оставил меня в покое. И нечего на меня так смотреть. Не хочу тебя больше видеть. Вас обоих. Поэтому уходи! Слышишь? Ну же!

Не успела закончить свою гневную речь, как стоявшее передо мной существо в мгновение ока рассыпалось на множество мелких блестящих частичек, большая часть которых успела растаять прежде, чем достичь пола. Я снова осталась одна. Вот и хорошо. Может, теперь, когда точно знала — сюда уже больше никто не явится, мне наконец-то удастся заснуть.

Глава 12

Следующее утро началось так же непростительно рано, как предыдущее. Главным образом потому, что мне не удалось толком поспать. Прокрутившись в кровати большую часть ночи, как я была счастлива, что она наконец-то закончилась. Все равно, что часы показывали лишь начало седьмого. Время беспорядочных мыслей позади. Пришло время действий. И чтобы определиться, каких именно, первое, что я сделала — это позвонила Александру Юрьевичу. А что? Ему, значит, можно будить меня ни свет ни заря, а мне его нет? Вот еще! Может, почувствует, каково это, и больше не станет так делать. Но я просчиталась. Поняла, что опоздала с побудкой гида, когда услышала в трубке его бодрый голос.

— Доброе утро, Алиса. Все хорошо? Ты сегодня рано.