Отпусти меня (СИ)

Она ничего не могла с собой поделать — флирт был чем-то вроде частью её натуры. А наглость — защитным механизмом. Рыжая прибегала к ним, когда пыталась скрыть, как на самом деле нервничала, а не потому что пыталась доказать всем, насколько неотразима она была. Ну, иногда и это тоже, конечно. Но явно не в тот день.

— Диагноз, который я вам поставил перед этим, подтвердился. Воспаление лимфоузлов кишечника, — с умным видом заключил хирург.

— Эм…что? — Маша смотрела на мужчину так, словно у него выросла вторая голова или он предложил ей переехать к нему жить, — Воспаление чего?

— Лимфоузлов кишечника, — повторил Михаил Олегович, — Редко встречается такая дрянь.

— Да уж, — хмыкнула Сергеева растерянно, — Я даже не знала, что у кишечника есть лимфоузлы. Не говоря уже о том, что они могут воспалиться. А с чем это связано?

— Тут несколько факторов, — заметил доктор, изучая записи в карте Марии, — Прежде всего — еда. Как я понял со слов вашего родственника Вадима, у вас был достаточно плотный и жирный ужин. А недавно перенесённая простуда стала вторым фактором. Не удивлюсь, если выяснится, что вы работаете в прохладном помещении, и вам периодически продувает спину.

Маша машинально кивнула и отметила:

— Каждый понедельник в редакции начинается с одного и того же вопроса «какого хрена так холодно?». То есть, всё дело в этом?

— Именно. Ваш ужин стал, скажем так, финальной точкой. Это могло случиться в любой другой день. Но я считаю, что вам повезло. Если бы вы были в этот момент одна…

— То не смогла бы справиться с приступом сама и вызвать помощь, — закончила за него мысль Сергеева, — Так, и как мы будем меня лечить, док?

Михаил Олегович, закончив изучать записи, поднял взгляд на Машу. Чуть подумав, он сказал:

— Есть два варианта. Операция. Но я бы не хотел к ней прибегать.

Брови девушки против воли взлетели вверх.

— Странно слышать подобное от человека вашей профессии, — заметила она со скепсисом.

Доктор улыбнулся:

— Нет, мы, конечно, практикуем методы мазохизма — сперва больно, потом приятно — но всё же мне бы хотелось избежать этого. После операции восстанавливаться дольше. И потом — у вас не настолько запущенный случай, Мария Андреевна, чтобы прибегать к хирургическому вмешательству. Ну, и, в конце концов, операция будет стоить около тридцати тысяч.

И вот последний аргумент убедил рыжую, как ничто другое. Немного очумев от цифры, которую она услышала, та кивнула и заметила:

— Да уж, если вы меня прооперируете, то мне придётся переехать к вам, доктор. А это неправильно, ведь мы еще даже на первом свидании не были.

Михаил Олегович потёр шею, которая если не покраснела, то окрасилась в нежно-розовый цвет точно. Оставив слова своей острой на язык пациентки без внимания, медик продолжил:

— Второй вариант — уколы. Они снимут воспаление, приведут общее состояние организма в порядок, и вы будете здоровы.

— А улыбаться я смогу? — поинтересовалась Маша.

— Ну, — сделав вид, что задумался, произнёс врач, — Зубы вам тут выбивать не планируют. Так что, думаю, что с этим проблем у вас возникнуть не должно.

Рыжая посмотрела на хирурга с одобрением. А он тоже был не так прост, и умел грамотно отвечать людям. А то девушка в какой-то момент уже решила, что он — скромняга, который краснеет при любом удобном случае.

— Значит, уколы, — кивнула Маша задумчиво, — Лучше, чем скальпель и операционный стол. Давайте попробуем. Куда будете колоть?

— В самое мягкое место, разумеется, — с усмешкой заметил доктор.

— Сделаю вид, что не заметила явного оскорбления в адрес своей задницы. А вы, доктор, не промах, — хитро улыбнулась Маша, в очередной раз не в силах промолчать, — Пытаетесь оставить меня без штанов. Причём, буквально. Но мы еще слишком мало знакомы для такого.

Михаил Олегович поднялся на ноги, и с очередной широкой улыбкой сказал:

— В таком случае, хорошо, что уколы делать будет Лариса, а не я. На этом я откланиваюсь. Моя смена закончилась, и с вами мы уже увидимся завтра. Отдыхайте.

После этого доктор вышел из палаты, оставив Машу наедине с собой, и с широкой улыбкой на лице. Глядя на закрывшуюся дверь, рыжая негромко произнесла:

— Туше, Док.

*****

Я отложила в сторону листок с назначениями доктора, подавив вздох. Да, начиналось всё так…невинно. Я и подумать не могла, что всё закончится вот так. И что под «уколами» Михаил Олегович будет подразумевать шесть шприцов в день! По два три раза в сутки, аккурат перед приемом пищи. К концу моего пребывания в больнице мой зад превратился в один сплошной синяк. А сердцем полностью завладел чёртов хирург. Который, как мне тогда казалось, даже не подозревал о том, какой властью обладал надо мной. Он просто приходил, спрашивал меня о моём самочувствии, давал какие-то наставления — и уходил.