Отпусти меня, Удача!

И Кайл, маг души, управляющий страхом, согбенно, держась за поясницу, как древний старик, с кряхтеньем и сопеньем поднялся с матраса и тихонечко, чтобы не разбудить брата, зашаркал к ближайшему крошечному окошку.

А там рассвет тихонько подбирается, но тучи, что нависли над небом кажутся непреодолимой преградой для солнечного света… скоро будет гроза. Кайл любил грозу, обожал дождь и холодный ветер, поэтому завидев это пасмурное небо, он погано улыбнулся и вышел на улицу. Там, закутавшись в плащ, он побрёл в сторону деревни, где у каждого дома останавливался на какое-то время, вслушивался в людей, что там мирно спали. Это небольшая предосторожность, небольшой пунктик безопасности, который необходимо выполнить, чтобы точно быть уверенным – местные не последуют следом, не узнают в какое направление они направятся, и не смогут их сдать власть имущим.

Когда дело было сделано, и ничего не выявило опасность, Кайл вернулся в дом Гертруды, растолкал брата и сказал:

– Вставай, Йохан, впереди у нас долгий путь.

– Да, брат. Хорошо. Ваааа… а сколько сейчас времени? Так темно. Рассвет был или ещё нет? – Йохан поднялся с матраса, обнажённый, с гладкой кожей, упругими мышцами. Высокий. Красивый. Слегка заспанный. Он мог бы соблазнить любую девушку, а показав душу, влюбил бы в себя всех окружающих. Но он мой брат и невольно берёт пример с меня, отгораживаясь от мира, закрываясь ото всех, убегая в лес, убивая всех тех, кто приходит за нашими головами, мой маленький братишка Йохан, становится всё более и более нелюдим. Надо что-то с этим делать, я не хочу, чтобы он походил на меня.

А может я просто предвзят и мой брат на самом деле совершенно другой.

– Так был рассвет или нет, братишь, ты чего завис? – повторил свой вопрос Йохан, но на этот раз гораздо беспокойней, видимо тишина и взгляд в пустоту ему не очень понравился.

– Рассвет скоро будет, как и гроза… по идее лучше переждать дождь, но мне не терпится отправиться, Йохан, да и непонятное беспокойство появилось в сердце, за нами в любой момент могут прийти снова, я не хочу больше медлить.

– Я тебя понимаю, брат, но передвигаться в дождь… это не очень хорошая идея. К тому же мы пойдём не одни, а с Миртом.

– Ой, да брось! Если верить этому парню, то он и не в таких передрягах побывал и не в такую погоду по лесам ходил, если ему верить, то и опыта у него гораздо больше нашего!

– Хорошо, брат… поступай как знаешь, но если что…

– Да-да, ты предупреждал!

– Вот именно.

Йохан и Кайл перешли на кухню, где застали бодрствующую Гертруду. Женщина сидела за столом, сама мрачность и неотвратимость, она посмотрела на них своим стальным взором сразу, как они вошли на кухню. В руке у неё была кружка с мутной жидкостью, пахло алкоголем. У Гертруды, несмотря на жёсткий взгляд, был уставший вид и тёмные и мрачные круги под глазами, настолько тёмные, что их было заметно в предрассветном сумраке.

– Доброе утро, мальчики! – бросила Гертруда в их сторону, и они мгновенно отозвались, почти одновременно:

– Доброе!

Гертруда улыбнулась.

– Хе-хе… в такие моменты вы и правда похожи на близнецов. Правда такие моменты редкость. А я напилась, представляете! – и зачем было сказано это заявление? Одному богу известно… – так подумал Кайл, однако вслух сказал другое:

– Вы совсем не спали.

– Не могла уснуть. – ответила Гертруда тяжело и встала. – Но сейчас кажется самое время прилечь. А вы, мальчики, собирайтесь… завтракайте чем найдёте, и… удачи вам в пути, она вам точно потребуется. Товарища своего не забудьте, он ещё наверняка спит, всё же мальчик явно к мягкой кровати не привык, столько времени провёл в лесу… по нему это видно, читается по загару, походке, нервному взгляду. Ладно. – Гертруда вышла из кухни.

Йохан и Кайл постояли пару мгновений в тишине, мысленно осознавая, что этой женщины на кухне больше нет.

– Иногда я не понимаю, что у неё в голове! – честно, как только мог, сказал Йохан.

– Ничего там хорошего, брат, нет. – ответил брату Кайл, и стал шарить по шкафам в поисках съестного, при этом говорить не переставал:

– У неё внутри сейчас полно сомнений, она жалеет и радуется тому, что выгнала Рыжего из дома, однако это большой удар по ней, Гертруда привыкла жить в спокойствии и лишившись этого спокойствия она пытается приспособиться к новой жизни… однако, я думаю, что это к лучшему.

– Почему? – Йохан присоединился к брату в поисках съестного. И почти сразу нашёл мешочек с сушёными яблоками. Хмыкнул и положил мешочек на стол, в дороге им они точно пригодятся.

– Потому что говном то было спокойствие! Ты видел Освальда? Вообще жалкий тип. Жить с ним в одном доме кошмарно! Гертруда пыталась ужиться, но как-то у неё с этим не вышло, и хорошо, что не вышло! Найдёт кого-нибудь другого.

– Ясно. – Йохан отыскал в шкафах капустный пирог, кувшин молока, пару булок хлеба, а ещё связку окорочков. В то время как Кайл нашёл несколько свечей, пару ножей, пустых мешочков и одну холщовую сумку, куда можно сложить провиант.

– Забавно получается, – сказал Кайл, – искал вроде как еду, а нашёл нужные вещи для дороги, но не капли еды.