Отрава для сердца моего

Умываясь, одеваясь и причесываясь, Ясна вспоминала ночной разговор с мужем. Несмотря на то, что он не хочет ребенка, Амьер все-таки не отрицал, что будет его любить, вернее он говорил о дочери. Но на взгляд Ясны – какая разница, дочь или сын. Это ведь их ребенок и она будет любить его независимо от того, мальчик или девочка у них родится. Но вот насчет Амьера Ясна не могла быть до конца уверенной. А вдруг, он не полюбит ребенка, если это будет мальчик? Не может отец не любить своего ребенка. Амьер просто пока не осознал, что скоро станет отцом, а вот когда возьмет родившегося ребенка на руки, то сразу же полюбит его. Или все же нет? От всех эти мыслей можно сойти с ума. Нет, она пока не будет об этом думать. То, что Амьер не возражает против ребенка пока достаточно. Как говорит ее отец – и на этом спасибо. А там видно будет, как все обернется.

И еще… Амьер сказал, что хотел долго быть единоличным ее владетелем. Это значит – он не хочет ее делить даже с их детьми? Это можно понимать, как объяснение в любви? Кто она теперь для него? Вторая половина, навязанная богиней? Его судьба, жизнь? Удобная, покладистая жена, не смеющая ему перечить ни в чем? Или вечная головная боль для него, потому что постоянно куда-либо влипает? А если она признается ему в любви, то что услышит в ответ? Или он сделает вид, что не слышит? Ладно, она потом еще подумает об этом, а пока ей надобно спускаться вниз. Амьер, наверное, уже поговорил с охраной и ждет ее.

Войдя в столовую, Ясна увидела Амьера, который сидел за столом и нервно тарабанил пальцами по столу.

– Наконец-то ты пришла, – воскликнул Амьер, вставая из-за стола, – завтрак уже остывает.

Он подошел к Ясне, чмокнул ее в щеку, подвел к столу и помог сесть.

– Мы будем завтракать вдвоем? А где же другие?

– Мне скоро уезжать и я хочу провести оставшееся время до отъезда с тобой наедине. Вижу, что ты не снимаешь браслет, правильно, не снимай его никогда, мало кто знает о наших татуировках, но они будут молчать, а остальные не должны догадаться, что мы с тобой половинки целого. И ты же хотела поговорить, – ответил Амьер, приступая к завтраку, – думаю, что лишние уши нам не нужны.

– Да, я хотела кое-что узнать от тебя, – сказала Ясна, намазывая сдобную булочку маслом.

– Спрашивай.

– Что ты узнал о моем похищении? Как волеронам удалось найти обитель? Какую роль в этом сыграла Злата? И что теперь с ней стало?

– Ты вопросы задаешь, как дознаватель, – хохотнул Амьер, – но я отвечу так же по пунктам. Итак, твое похищение организовал мой кузен, сын прежнего Владыки, который ты, наверное, знаешь, был моим дядей. Двоюродный братец и его приспешники, которых не устраивали новые времена для волеронов, хотели отомстить, но так как до меня или не могли добраться, или боялись, им пришло в голову похитить мою жену. Кузен пообещал Аруану, если тот поможет, отдать ему тебя, после того, как заставит меня с помощью шантажа делать то, что им выгодно. Аруан поверил, но, как ты понимаешь, никто не собирался отдавать мою жену. Ты должна была умереть после бесчеловечных пыток. Аруан случайно подслушал об этом разговор и нарушил планы моего братика. Твой друг нашел артефакты, позволяющие проходить в нашу древнюю Лаберию и решил скрыться там вместе с тобой. Аруан почти не способен ходить по нашим «зеркалам» и как он не погиб сам и не погубил тебя – просто чудо. Кстати, Аруан, когда пытался украсть тебя из моего замка, собирался попасть в южную Лаберию, но тогда он рассчитывал на помощь Ингедая. Аруан и мой братец с друзьями никак не могли найти обитель, но им повезло – они случайно наткнулись в лесу на Злату. Пообещав девушке доставить ее к мужу, они уговорили Злату подвести их к обители, что та и сделала. Им повезло еще раз – ты вышла за пределы обители. А дальше ты знаешь – тебя похитили. Накануне Аруан поделился с Ингедаем своими планами по твоему очередному похищению. Ингедай долго раздумывал, но все же пришел ко мне и все рассказал. Я немного не успел, Аруан успел тебя увести. У нас не было возможности попасть через «зеркала» в древнюю Лаберию, пришлось своим ходом туда добираться.

– Так что все-таки со Златой?

– Отдал ее мужу, пусть он с ней разбирается. Или ты думала, что я буду мстить слабой, глупой женщине?

– Не знаю… – растерялась Ясна.

И правда, с чего она решила, что Амьер будет мстить Злате?

– Ясна, в твоем похищении виновата не она, а твой друг и мой двоюродный брат. Вот они наказаны. А Злата просто глупая, недалекая, влюбленная женщина, волей случая оказавшаяся не там где надо и поверившая негодяям. Ее можно только пожалеть.

– С каких пор ты стал таким жалостливым и снисходительным к женским глупостям? – усмехнулась Ясна. – Или только ко мне ты так предвзят?

– Мне трудно быть к тебе не предвзятым. Одна только мысль, что я могу тебя потерять, сводит меня с ума. Ты моя жизнь, судьба, единственная для меня женщина.

Ясна чуть не подавилась, эти слова прозвучали для нее как гром среди ясного неба. Она пораженно смотрела на Амьера, Ясна даже не представляла, что он способен на такие слова.