Отрава для сердца моего

– Я тебя люблю, – просто и спокойно сказал Амьер.

Ох, как она ждала этих слов и как неожиданно и обыденно они произнесены.

– Я тоже тебя люблю, – сдавленно ответила Ясна.

– Знаешь, – улыбнулся Амьер, – а ведь мне впервые признаются в любви.

Ясна молчала – ей не в первый раз говорят о любви.

– А, ты уже слышала эти слова, – догадался Амьер, мрачнея, – и это был, думаю, Аруан.

– Да, – ответила Ясна, – но какое это имеет значение для нас? Я ведь не ответила на чувства Аруана. А за чужие слова я не ответственна.

– Не ответила? Разве ты его не любила?

– Любила, – согласилась Ясна, – но как брата, лучшего друга. Ты только не злись, но и сейчас, несмотря на то, что он сделал, я беспокоюсь об Аруане. Что будет с ним, Амьер?

– Все как всегда, моя милосердная, не помнящая зла глупенькая жена переживает о своем бывшем любовнике, – кисло улыбаясь, произнес Амьер, – и делает это в самый неподходящий момент, у тебя талант все портить.

– Уж тебе-то прекрасно известно, что Аруан никогда не был моим любовником, – с отчаяньем в голосе воскликнула Ясна, – прости меня – я опять все делаю не так. Но что было бы с нами, если бы не моя способность забывать все плохое и помнить только хорошее?

Амьер молчал и хмуро смотрел на Ясну, а она кусала губы, стараясь не расплакаться.

– Завтрак остыл, мне пора уже уходить, и неизвестно, когда я найду время тебя навестить, а мы ссоримся, – проговорил мрачно Амьер.

Ясна встала и подошла к мужу.

– Я люблю тебя и мне нужен только ты. Но Аруан когда-то был самым близким человеком для меня, ну прости меня за это.

Амьер отодвинулся вместе со стулом от стола и, обхватив Ясну за талию, посадил к себе на колени.

– Аруан не человек, – сказал Амьер, обнимая Ясну и глядя ей в глаза, – запомни это, и он, как ни странно, не считает людей равными волеронам. Он уже осужден и будет наказан.

– Его казнят? – тихо спросила Ясна, стараясь не обращать внимание на пальцы Амьера, невесомо гладящие ее грудь в вырезе платья, от этой ласки, запаха его горячего дыхания мурашки бежали по телу и скручивался сладкий узел внизу живота.

– Нет, – нехотя ответил Амьер, – у нас никогда не было острогов. Но Владыка и совет решили создать тюрьму глубоко в горах для оступившихся волеронов. И твой друг будет заключен там на долгий срок, а вот другие участники твоего похищения уже казнены, они были замешаны и в других преступлениях.

– Спасибо, что сохранили жизнь Аруану, – облегченно сказала Ясна.

– Хочу тебя предупредить – навещать осужденных нельзя.

– Нет, конечно же, нет, я не собираюсь его навещать.

– Ясна, прошу тебя, давай договоримся, что это последний раз, когда ты вспоминаешь об Аруане. Забудь о нем, очень прошу тебя.

– Я не буду больше вспоминать о нем, – обнимая Амьера за шею и выдыхая ему в губы, произнесла Ясна, – я люблю тебя и только тебя.

– Я тоже люблю тебя и никто и никогда не слышал таких слов от меня. Я даже не представлял, что способен так любить.

Амьер нежно поцеловал Ясну, ей хотелось большего, она уже жалела, что отказала утром.

– Мне пора, – с сожалением произнес он, отрываясь от губ жены, Ясна разочарованно вздохнула, – меня ждут дела.

– Какие дела, чем ты занят?

– Планированием нового города, – ответил Амьер, ссаживая Ясну с коленей и вставая, – переговорами с вашим Великим Князем о нашем суверенитете в Пустоше, договорами о взаимной помощи, свободном перелете через княжество волеронов, перемещением волеронов вместе с семьями пока во временное жилье в Пустоше, работой в совете по написанию новых законов для волеронов. Да много чего навалилось, не вникай. Думаю, что весной мы въедем в наш новый дом, ты станешь его обустраивать, и мы будем жить вместе.

– Я очень жду этого. Можно, я тебя провожу?

– Будь умницей, – произнес Амьер, чмокая Ясну в носик, – не надо меня провожать. До свидания, любимая.

Амьер направился к выходу из столовой и, уже открыв дверь, обернулся и произнес:

– Совсем забыл, моя мать хотела тебя навестить. Ты не против?

– Нет, не против, –ответила Ясна.

– Вот и прекрасно, но только знай – чтобы там не сказала мать, ты самое дорогое в моей жизни.

Амьер ушел, а Ясна отправилась к себе.

На следующее утро приехала мать Амьера. Встретив свекровь, Ясна приветливо с ней поздоровалась и предложила отдохнуть с дороги. Но мать Амьера отказалась и от отдыха и от чая, пройдя в гостиную и сев, она надменно произнесла:

– Так вот из-за кого мой сын сошел с ума. Хорошенькая, но не более. И чем же ты так обаяла Амьера, что ради тебя он ввязался в заговор, пусть и на равном поединке, но все же убил собственного дядю и казнил двоюродного брата?

– Вряд ли все это из-за меня, – неуверенно улыбнулась Ясна, усаживаясь напротив свекрови.

– Может, начиналось не из-за тебя, но закончилось ради тебя.

– Мне очень жаль, но я не хотела этого.

– Да? Если бы не произошло переворота, знаешь что бы с тобой было? А с твоими детьми? Если бы они, конечно, родились, думаю, что Амьер не допустил бы и не допустит впредь этого.

– Я жду ребенка и Амьер пусть не очень рад, но все же не возражает.