Отрава входит в меню

Затем я прошел через коридор-кладовую, толкнул дверь, поймал взгляд Феликса и поманил его пальцем. Он подошел. К тому времени, когда мы пришли в кухню, девушки покинули стулья и табуреты и собрались в нише, но без всякого энтузиазма. Они ворчали и некоторые бросали на меня злые взгляды, когда я приблизился вместе с Феликсом.

Подошел Вулф с Золтаном и остановился с плотно сжатыми губами, обозревая их.

— Я понимаю вас, — сказал он, — что первым блюдом, который вы принесли к столу, была икра на блинах со сметаной. Порция, поданная мистеру Пайлу и съеденная им, содержала мышьяк. Мистер Пайл находится наверху в постели, к нему приглашены три врача, и, вероятно, он умрет в течение этого часа. Я говорю… — Он остановился, чтобы взглянуть на них. Они реагировали или играли, — это не имеет значения: они же были актрисы. Были и затруднительное дыхание, и восклицания, и одна из них схватилась рукой за горло, а другая, обнажив руки, закрыла уши ладонями.

Когда его взгляд восстановил порядок, Вулф продолжал:

— Будьте добры, держитесь спокойно и слушайте. Я говорю о заключениях, сделанных мной. Мое заключение о том, что мистер Пайл съел мышьяк, основано на симптомах: горящее горло, слабость, интенсивная жгучая боль в желудке, сухость во рту, холодная кожа, рвота. Мое заключение о том, что мышьяк был положен в первое блюдо, основывается, во-первых, на количестве времени, которое требуется мышьяку, чтобы подействовать, во-вторых, на факте, что совершенно невероятно, чтобы он мог быть положен в суп или рыбу, и в-третьих, на том, что мистер Пайл жаловался на песок в сметане или икре. Я предполагаю, что одно или оба из моих заключений могут оказаться неверными, но я считаю это маловероятным и основываюсь на них. — Он повернул голову. — Фриц, расскажи мне об икре с того момента, как она была положена на персональные тарелки. Кто делал это?

Я как-то сказал Фрицу, что я не могу представить обстоятельств, при которых он выглядел бы действительно несчастным, но сейчас мне не пришлешь стараться. Он кусал губы, сначала нижнюю, потом верхнюю. Он начал:

— Я должен заверить вас…

— Я не нуждаюсь ни в каких заверениях от тебя, Фриц. Кто положил ее на тарелку?

— Золтан и я. — Он показал: — За тем столом.

— И оставили их там? Они были взяты с того стола женщинами?

— Да, сэр.

— Каждая женщина взяла одну тарелку?

— Да, сэр. Я имею в виду, так им велено было делать. Я был у плиты.

Заговорил Золтан:

— Я наблюдал за ними, мистер Вулф. Каждая из них взяла тарелку. И, поверьте мне, никто не положил мышьяк…

— Пожалуйста, Золтан. Я добавлю еще один вывод: предположим, никто не положил мышьяк в определенную порцию и, следовательно, оставил шанс любому из гостей получить его. Наверняка отравитель намеревался отравить кого-то определенного — или мистера Пайла, или на выбор кого-нибудь другого, а, к несчастью, яд попал мистеру Пайлу. В любом случае, порция, съеденная мистером Пайлом, была отравлена, и получил ли он ее преднамеренно, или по несчастной случайности, в настоящий момент к делу не относится, — его глаза остановились на девушках. — Кто из вас взял тарелку мистера Пайла?

Ответа нет. Ни звука, ни движения.

Вулф хмыкнул.

— Тьфу! Если вы не знали его имени, то сейчас вы его знаете. Мужчина, который ушел во время рыбного блюда и который сейчас умирает! Кто его обслуживал?

Ответа нет, и я должен признать, что ни одна пара глаз не оставила Вулфа, чтобы пристально посмотреть на Пегги Чоут, рыжеволосую. Но мои глаза остановились на ней.

— Какого черта, — сказал я, — выскажитесь, мисс Чоут!

— Я не обслуживала! — закричала она.

— Это глупо. Конечно, вы его обслуживали. Двадцать людей могут поклясться в этом. Я смотрел вправо на вас, когда вы подавали ему суп. И когда вы принесли ему рыбу…

— Но я не давала ему эту первую тарелку! У него уже была! Я не давала!

Меня сменил Вулф.

— Ваша фамилия Чоут?

— Да, — она вздернула подбородок, — Пегги Чоут.

— Вы отрицаете то, что подавали блюдо с икрой, первое блюдо, мистеру Пайлу?

— Да, точно.

— Но вам полагалось это сделать? Вы же были прикреплены к нему?

— Да. Я взяла оттуда тарелку, со стола, вошла с ней и направилась к нему, но, когда я увидела, что у него уже есть тарелка, то подумала, что я ошиблась. Мы не видели гостей, Этот человек, — она указала на Феликса, — показал нам, на каком из стульев наш гость должен сидеть, и мой был вторым справа с той стороны, откуда я вошла, но он уже был обслужен, и я подумала, что кто-то ошибся, или я перепутала. Так или иначе, я увидела человека рядом с ним, справа, который не был обслужен, и я отдала ему тарелку. Это были вы. Я дала ее вам.

— Действительно. — Вулф хмуро на нее взглянул. — Кто был прикреплен ко мне?

Это не было игрой, он действительно не знал. Он ни разу не взглянул на нее. Он был раздражен тем, что прислуживают женщины, и, помимо того, он терпеть не может вертеть шеей. Конечно, я мог бы сказать ему, но Эллен Джаконо сказала:

— Я.

— Пожалуйста, ваше имя.