Отравленная кровь

— Вот мы и уперлись в стенку, — сказал Павел. — Еще какие будут соображения, предложения?

Молчание тоже ответ. Однако нужно с чего-то начинать, Павел прошел за стол, уселся на законное место следователя и предложил план:

— Первое. Как уверяет Антон свет Степанович, а я доверяю ему, убили хозяйку особняка в промежутке между девятью и десятью вечера. Убийца каким-то образом добрался до поселка, потом до особняка…

— Я бы, задумав убийство, на ве´лике туда махнул, — вставил Женя Сорин. — Номеров нет, прикид подобрал, чтобы мама родная не узнала…

— Даже не думай ступить на дорожку романтиков ножа и топора, ты сразу спалишься, — предупредил Феликс.

— Почему? — наивно удивился Женя.

— Потому что велосипедист в любом прикиде будет взят на заметку. Сначала его отметят на трассе, потом каждая собака облает в селе, а каждая домохозяйка выглянет посмотреть, чего собаки взбесились. В наше время не привлекает внимание только четырехколесный транспорт, причем самых разных марок, лишь бы мотор грохотал. Потому что автомобиль самый распространенный вид передвижения.

— Выводы сделал, в перспективе я никудышный преступник, — наклонив набок голову, огорченно повздыхал Женя. — И мне, конечно же, достается опрос крестьян с крестьянками в большой деревне, численностью населения в городской высотке.

— Нет, — обрадовал парня Павел. — Это сделают ребята из полиции, а у нас полно неясностей, которые предстоит раскопать. Записи видеонаблюдения хранятся ограниченное время, поэтому необходимо сохранить записи с камер видеонаблюдения на въезде в город за полные сутки с утра второго мая до утра третьего, возможно, они пригодятся.

— А могут не пригодиться? — спросил Сорин. — Совсем?

— Да, и такое бывает. А потом ты, Женя, присоединишься к ребятам в Орехове.

— М-да, я рано обрадовался, — вздохнул печально тот.

— Кстати! — оживился Феликс. — Дорога через село ведет одна, я имею в виду хорошую дорогу, а вдоль нее магазины, аптека, на въезде стоит шиномонтажная мастерская. Может, у них есть камеры наблюдения?

— Отдыхай от этой мысли, — заявил весомо Вениамин. — Игрушка дорогая, не по карману сельским бизнесменам, там поможет только опрос насчет чужих личностей второго мая.

Что ж, его мнение ценно, Веня знает о сельской жизни больше всех вместе взятых в этом кабинете. Павел ему кивнул, мол, верно сказал, и продолжил:

— Второе. Трубка убитой, она предоставит свидетелей, у нее же были друзья-подруги. Но придется подождать, когда разблокируют.

— А странно! — Сегодня Женя просто говорун. — У любимых родственников нет номеров телефона мачехи, это наводит на определенный ход мыслей.

— В смысле? — встрепенулся Веня. — У кого нет номеров?

— У падчерицы Моники и ее мужа, — пояснил Феликс. — Когда попросили продиктовать номера телефонов Майи, мы же по номерам в контактах восстановим их владельцев, так вот оба сказали, что не сохранили ее номер.

— Значит, они были в контрах с мачехой, — сделал логический вывод Вениамин. — И все-таки приехали к ней, видимо, что-то срочное заставило их. Разве мы не можем сделать запрос, чтобы операторы связи предоставили все контакты убитой?

— Левченко быстрей разблокирует трубу убитой, — заверил Феликс. — Последнее время операторы связи неохотно идут на сотрудничество, затягивают, врут, теряют данные, не понимают простых слов…

— Пусть затягивают, — усмехнулся Павел, — запрос мы все же сделаем. Сейчас главное результаты экспертиз, их и будем ждать. Ну и работать, конечно… Да, Вениамин, что ты хотел? Колись.

Было дело: минуту назад Веня поднял руку, мол, у меня есть что сказать, но тут же и опустил, однако Терехов заметил, пришлось делиться мыслями:

— Да часы меня не отпускают…

Действительно, занятно: наручные мужские часы со стразами лежали на кровати вдоль головы убитой, словно их специально и аккуратно разложили во всю длину массивного браслета. Часы оказались с клеймом известной в мире фирмы, стало быть, перекочевали в целлофановый пакет, затем в чемоданчик криминалиста Огнева, чтобы установить ценность этой вещи. И еще в спальне обнаружена странность: в доме, где продумана каждая мелочь, где явно поработал дизайнер, в стену вбит обычный ржавый гвоздь. Что уж на него вешали и почему он нахально торчит «голым» в стене, долго не обсуждали, паренек из полиции предположил, что на стене висел раритет, который унес преступник. С натяжкой, но версия заслуживает внимания.

— Что не так с часами? — заинтересовался Феликс.

— Мы все решили, — начал Веня, — что на корпусе и креплениях стразы, а Станислав Петрович засомневался, предположил, будто часы из белого золота. Я когда ждал вас, Павел Игоревич, позвонил ему, он пока установил только материал, из которого сделан корпус часов и браслет.

— И что за материал? — подгонял его Павел, а то у Вениамина основная черта — обстоятельность, которая время затягивает паузами и неспешностью.

— Платина, — ответил тот.

— Да ну! — покосился на него Сорин. — Часы разве делают из платины?

— За ваши деньги любой каприз, — сказал Феликс.

— Это же не пять-десять грамм, там все триста. Сколько ж они стоят?