Отравленная кровь

Саби говорила очень веско. Здравомыслящая часть Марики соглашалась с ней по всем пунктам, но эмоциональная билась в истерике. Подпустить к себе мужчину, и не какого-нибудь, а того, кого боишься сильнее всего на свете. Да он вмиг поймет, что она дрожит не от страсти, а от ужаса.

Волнуясь, Марика кусала нижнюю губу, не замечая, что на ней выступила кровь.

– И как это сделать? Просто предложить себя?

Саби взглянула на нее как на дурочку.

– Ты ведь не девственница? – уточнила она.

– Нет, конечно. Мать-настоятельница этого бы не допустила.

– Значит, дефлорацию прошла. А потом? Сколько у тебя было мужчин?

Марика тянула с ответом. Минуло четыре года с потери девственности. Ни разу после этого мать-настоятельница не требовала сближения с жертвами. Для убийства хватало поцелуя, остальное на усмотрение девушек. Некоторым нравилось заниматься сексом с приговоренными. Марика была не из их числа.

– Нисколько?! – догадалась Саби. – Ты была с мужчиной всего один раз, и то потому, что так приказала мать-настоятельница? Но почему?

– Мне не понравилось, – Марика передернула плечами, отгоняя воспоминание о грубых руках и слюнявых губах.

– Значит, ты неверно выбрала дефлоратора. Сама виновата.

– Но я не хотела укорачивать жизнь тому, кто мне симпатичен.

– В этом твоя проблема – ты слишком совестливая. Преподам тебе пару уроков. Все-таки предстоит совратить главу городского надзора Эльфантины. К тому же солнечного.

Марика сглотнула. Задача казалась невыполнимой.

Саби взялась за дело с энтузиазмом, настаивая, что времени у них в обрез.

– В этом нет ничего сложного, – заявила она. – Манипулировать мужчинами легко, но еще проще разжечь в них желание. Для этого используй язык тела. Надень на свидание платье с декольте. Я сама выберу наряд. Во время разговора наклонись немного в его сторону. Так, чтобы он мог заглянуть в вырез.

Марика вспыхнула, как сухая трава на жаре. Саби вздохнула:

– Я бы сама это сделала, но следователя интересуешь ты. Так что слушай и запоминай. Дождись, когда он будет смотреть на тебя, и оближи губы. Только сделай это чувственно. Ну-ка, попробуй.

Марика облизала губы.

– Ты как будто проголодалась и увидела кусок мяса. Добавь эротизма.

Минут двадцать Марика тренировалась облизывать губы. У нее распух кончик языка, и лишь тогда Саби сжалилась.

– Будем считать, с этим худо-бедно справишься, – сказала она. – Еще важны прикосновения. Невзначай касайся его. Но главное – улыбайся. Улыбка творит чудеса. Смотри ему в глаза, веди себя непринужденно, будь веселой и всячески иди на контакт. Дай ему понять, что ты в нем заинтересована и согласна на все, что он предложит.

Саби ей подмигнула, да так развязно, что Марика в сотый раз покраснела. Конечно, в монастыре всему этому учили, и напарница не открыла ничего нового, но одно дело использовать знания, понимая, что в итоге отделаешься поцелуем, и совсем другое, когда дело грозит зайти намного дальше.

– Ладно, закончим на этом, – сдалась Саби через час. – Сейчас мы тебя нарядим, и ты отправишься к следователю.

– Что? – Марика вскочила с кресла. – Можно мне хотя бы отдохнуть?

– Ты невнимательно меня слушала, – уперла руки в бока напарница. – Скоро принц умрет, и следователь явится сюда. Поверь мне, там уже будет не до соблазнений. Так что одеваем тебя в откровенный наряд, изобретаем на скорую руку предлог, и ты идешь к нему в гостиницу.

Марика позволила Саби выбрать платье и заплести себя. Перед глазами стояла пелена. Казалось, все это происходит не с ней. И в этом имелась своя прелесть. Можно притвориться, что она ни при чем. Как будто в ее теле на свидание к следователю отправится другая девушка.

– Отлично смотришься, – Саби окинула ее оценивающим взглядом. – Я бы на месте следователя не устояла.

– Ты предвзята, – мрачно произнесла Марика, поворачиваясь к зеркалу.

Надо отдать Саби должное – она постаралась на славу. Так замечательно Марика никогда не выглядела. Подведенные углем глаза распахнулись на пол лица. Завитые на концах волосы были собраны в прическу, открывающую шею. Несколько прядей, будто случайно падали на лицо и плечи, подчеркивая скулы. Губы Саби намазала чем-то увеличивающим объем. Сперва щипало, но постепенно эффект прошел, зато губы соблазнительно припухли, как если бы Марика только что целовалась. Довершало образ платье – плавные линии кроя очерчивали талию и грудь. Откровенный вырез притягивал взгляд, и Марика подтянула лиф.

– Не трогай, – Саби ударила ее по рукам. – Все отлично сидит.

– Платье такое легкое, а вечером на улице прохладно. Я возьму накидку?

– Вот еще! – фыркнула Саби. – Если замерзнешь, соски затвердеют, а это в плюс. Лучше придумай, что скажешь следователю.

– Что соскучилась?

– Фи, – скривилась Саби, – ты сама себе веришь? То-то же. А почему должен поверить он? Врать надо с умом. Скажешь, что пришла спросить о судьбе Инги. Ты слышала, что ее арестовали, и волнуешься за нее.

– С какой стати мне за нее волноваться?