Отравленная роза (СИ)

Неясный свет коснулся закрытых век. Мягкость ложа наводила на подозрения. Мерцая, горели свечи, непривычное тепло, отсутствие излишней влажности заставили мужчину резко открыть глаза и принять сидячее положение. Сначала то, что он увидел перед собой, показалось сном, но сон был слишком реален. Северус огляделся, чтобы узнать в зацарапанной тумбочке, коричневых шторах и потертом кресле, накрытым пледом, чтобы скрыть старость — свою спальню. Его дом в Тупике Прядильщиков. Привычный домашний запах, который отнюдь не включал в себя оттенки испеченного печенья и присутствия в доме других людей заставил его вздрогнуть. Такой узнаваемый аромат мог иметь лишь скудный интерьер одиночки, запах старой мебели и пыли. Судя по комнате, в которой он последний раз просыпался перед тем, как его раскрыли, к «уюту» приложена чья-то рука. Незаметно, но все же, здесь было прибрано. Даже дерево платяного шкафа, никогда не блестевшего лакированной новизной, словно было натерто. Явно была приложена хозяйственная рука домового эльфа, скорее всего Кэрри. Северус потер затылок и шею, которые затекли от непривычной мягкости матраца. Чистые простыни и зажженный канделябр. Старые шторы не скрывали за собой солнечного света, а языки пламени камина довольно ярко освещали пространство. Свежая рубашка и идеально выглаженные брюки и… отсутствие отросшей кривой бороды. Домовик вымыл его и привел в порядок. Чистые волосы не рассредоточивались по прядям, из-за этого пепел седины рассеялся по всей голове и теперь, в напольном зеркале, что стояло недалеко от кровати, отражался мужчина около сорока пяти лет, хотя его возраст только дошел до отметки в сорок. И хотя волшебники, по своей природе живут дольше, и соответственно выглядят моложе, Северус опирался на магглов, разглядывая свое угрюмое отражение. Он искал смысл своего пребывания здесь, ведь на прикроватной тумбочке, и у небольшого деревянного столика перед креслом не нашлось записки, или какого-то намека, разве что газета, свернутая рулоном могла дать ответ, но он не был готов узнать, что произошло с этим миром. Волшебная палочка, про которую он смел забыть, естественно отсутствовала.

Мужчина подошел к двери и дернул ручку, но она не поддалась, он с яростью дернул ее вновь, словно это могло что либо изменить. Значит, мнимая свобода и уют предназначены для «особого» гостя, и он знал, что Аллегра обязательно придет, и были кое-какие мысли на этот счет. Только какие перспективы ждут его после этой встречи? Лучше бы смерть… участь ручной зверушки, хуже заточения в камере. Но почему он дома? Почему не у нее в поместье, что за шутка такая?

Аллегра пришла к Тёмному Лорду, потому что хотела наказать своего растлителя, воспользоваться им, как он воспользовался ей. И хотя её любовь перетерпела множество мутаций, Северус сам вернул её к отправной точке ненависти, вывел из себя там, в подземелье. Он видел наполненные слезами глаза, когда корчился на полу под её неумелым Круциатусом. Жестокость к нему для нее невозможна, она не ненавидит его, прощает всё, оставляет жизнь и защищает. Сколько предупреждений он выслушал из её уст в Малфой-меноре, девочка действительно хотела его повиновения ситуации, хотя нутром чувствовала, что настоящие мотивы, приведшие Снейпа к убийству Дамблдора, скрыты внутри. Он так зарылся в чувство вины перед ней и в закипающую ненависть, что решил убить. Убить ту, чью жизнь сам испортил, чью любовь гнусно топчет до сих пор. Просить прощения, сожалеть… всё это перекрывалось ненавистью… за Лили. Аллегра не могла знать всей истории, слишком долго хранила в себе чувства…

«Я была маленьким, глупым ребенком, чью любовь ты втоптал в грязь…»

И до сих пор, Северус не смог простить Аллегру и превратил её во врага, в собственную совесть не без грешка. Как бы он не винил себя за тот инцидент, это было бы правильно, по-человечески, он не мог забыть зеленых глаз и рыжих прядей, рассыпающимся по плечам, скрытым школьной мантией… а на шее… на шее слизеринский галстук. Бойся своих желаний, они могут сбыться. В глаза врезался образ лжи, Её образ, смешанный с грязью и глупостью. Поэтому он не мог простить… Теперь облик Лили Эванс навсегда ассоциируется с Аллегрой Кэрроу…

Северус сидел на кровати, разглядывая неровные стены своего дома, скрытые пожелтевшими обоями и ожидал своей участи. Глупо было не замечать газеты, лежащей на второй тумбочке с другой стороны кровати. Она была оставлена нарочно.