Отравленная страсть

Она около широкой двустворчатой двери. Один раз ударяет костяшками пальцев. Дверь торопливо распахивается, словно кто-то дежурил с той стороны. Сальные выпученные глазки на горбоносом лице встречают ее. Женя скрывается за дверью. Щелкает замок.

В коридоре неприятная тишина. Я плетусь к незнакомому кабинету, смотрю на табличку: Амбарцумов Левон Суренович. Декан.

Зачем в таком легкомысленном платье она пришла к декану? Почему дверь закрыли на замок? А как на нее смотрел этот лысый коршун!

Я замахиваюсь кулаком и хочу стучать в ненавистную дверь. Но рука безвольно опускается. Я сажусь на ступеньки и жду. Время тянется медленно. На меня натыкаются редкие сотрудники. Глупо! Как все глупо!

Я ухожу. К Ирине вернуться почему-то стыдно.

Я в лаборатории. Евтушенко склонился над бумагами. Карпова прильнула к нему и жадно ловит объяснения.

– Что там с алгоритмом? – спрашиваю я.

Карпова изучающе меня рассматривает. Видимо, ее удовлетворяет мой растерянный вид, и она улыбается. Ее плечо демонстративно соприкасается с Сашиным. Евтушенко близоруко щурится. Он без очков.

– Мы уже все придумали. Количество итераций сокращается на порядок, – сообщает он.

– Да! – поддакивает Карпова, еще теснее прижимаясь к Саше. – Пока некоторые развлекаются, мы работаем.

У меня такое впечатление, что я здесь лишний.

– Молодцы, – одобрительно бурчу, хотя в голосе равнодушие.

«Вечером… Женя обещала вечером…» – сладко вспоминаю я.

Мне не хочется корпеть над формулами и операторами. Я думаю только о Жене. Вечер, побыстрее наступил бы вечер. Воображение рисует нечто сладко-туманное, до сих пор неизведанное. Я и она в спальне. Полумрак, объятия, близость…

Но реальность оказалось совсем иной. Душное нутро шкафа вместо мягкой постели.

ГЛАВА 9

Сжавшись калачиком, я сидел в платяном шкафу. Когда в последний раз я залезал в шкаф? Наверное, лет в шесть, играя в прятки. Тогда был азарт и возбуждение от игры. А сейчас двадцатилетний дылда стыдливо притаился, обхватив колени, среди женских платьев.

В шкаф меня запихнула Женя Русинова. Я и возразить не успел. Не до того было. Мы разговаривали наедине, когда в дверь неожиданно позвонили.

– Это Юрий, – встрепенулась она и сразу же отправила меня в шкаф.

Получилось как в анекдоте: возвращается муж – любовник прячется в шкафу.

Но я не любовник! К сожалению. А Юрий Борисович Евгении не муж! Могла бы сказать, что встретила одноклассника. Представить. Я бы вежливо откланялся и ушел. Но не захотела, выбрала другой вариант, унизительный и опасный. Наверное, Калинин страшный ревнивец. Его понять можно. Да и время уже позднее для безвинной встречи с одноклассником «тет-а-тет».

Я посмотрел на часы. Светящиеся стрелки «Командирских» показывали начало одиннадцатого.

Время пролетело быстро, с тех пор как после университета я отвез Ирину домой, где она непременно захотела угостить меня ужином, долго возилась на кухне и переругивалась с мамочкой. У той сдвинули график дежурств, и застать ее дома Ирина не ожидала. А потом я через весь город на перекладных добирался до квартиры Жени.

– Я пришел, – радостно воскликнул я, когда Женя открыла дверь.

Моя улыбка натолкнулась на ее озабоченное лицо.

– Проходи, – прошептала она, сдвинув брови.

Мы вошли в комнату. Она сделала жест рукой, и мы расположились в креслах. Я оказался на месте вчерашнего покойника. Женя была все в том же платье в горошек, что и днем, только ее густые черные волосы были распущены. Она в раздумье наматывала кончики волос на указательный палец и тут же их распутывала.

– Как прошел экзамен? – поинтересовался я. Мне не давал покоя большой хищный шнобель Левона Суреновича.

– Хвосты? А-а… Сдала, – рассеянно ответила она.

– Ты всегда так экзамены сдаешь?

– Как так?

– Ну вот так… Наедине с преподавателем, в отдельном кабинете…

– Ты на что намекаешь? Какое тебе дело? Как хочу, так и сдаю!

Разговор не клеился. От мягкого дневного поцелуя не осталось и воспоминания. Казалось, те счастливые мгновения были в какой-то давней прежней жизни.

Я опустил взгляд на журнальный столик, разделяющий нас. Вчера здесь стояла бутылка коньяка.

– Откуда взялся этот коньяк? – Я показал пальцем, словно бутылка все еще находилась между нами.

– Андрей принес с собой.

Я вспомнил, что уже задавал этот вопрос. И ответ был тот же самый.

– Странно… Он принес отравленный коньяк и сам его выпил.

– Может, в магазине суррогат подсунули?

– Ты что, это был мгновенный яд, а не поддельная бурда, из-за которой бывает расстройство желудка и трещит башка. Подумать только, ведь ты тоже могла его выпить!

– Я уже говорила, что терпеть не могу крепкие напитки. Мы помолчали. Женя понуро смотрела на стол, что-то вспоминая.

– А куда вы… Андрея… – еле слышно произнесла она.

– Положили на скамейку.

– Какую скамейку?

– На городской остановке.

– Просто на скамейку?

– Да.

– На обычной остановке?

– Самой обычной.

– Какой ужас!

– А что бы ты хотела? В реку?

– Не злись. Мне его жалко…

– Утром его, наверное, нашли.

– Да уж, нашли… Юрий из-за этого срочно из Москвы вернулся. Когда ты позвонил в дверь, я думала, что это он.