Отравленная страсть

Он тоже проводил глазами Женю, на лице отражалась мучительная борьба умиления и раздражения. Я наклонился за коробкой, Ирина продолжала цепляться за руку, пришлось объяснить:

– Мне неудобно, Ира.

Я почему-то спешил. Впереди на загоревших икрах подрагивала легкая кромка платья поднимавшейся по ступенькам Жени. Я невольно хотел сократить расстояние, грациозная фигура властно притягивала меня. Сбоку слышалось сопение Ирины. Она ни на шаг не отставала. Даже когда я пошел обратно за «Боржоми», она потащилась следом.

Я выставил бутылки на край стола и одобрил выбор Калинина. Белые и красные грузинские вина, минеральная вода. В таких напитках сложнее замаскировать яд. Лучше, конечно, было обойтись только белым вином, но шашлыки без красного вина – это нонсенс. Кошмар, о чем я думаю! Среди нас присутствует убийца, и в ближайший час может случиться новое покушение, а я беспокоюсь об этикете.

– Теперь пойдемте, покажу дом, – предложил Калинин.

– Пить хочется, – вздохнула Ирина.

– «Боржоми» открыть? – спросил я.

– Лучше вина.

– Я схожу за бокалами, – подала голос молчавшая до сих пор Светлана.

В пустой бокал легко подсыпать несколько бесцветных кристаллов бромциана, тут же щелкнуло в моей голове.

– Сегодня женщин обслуживают мужчины! – бодро заявил я. – Где у нас бокалы?

– Наверное, в столовой, – указала в раскрытую дверь Светлана. – Там есть кухарка.

– Если пить вино, тогда уж пусть принесут легкие закуски, – скомандовал Калинин, располагаясь во главе овального стола. – Распорядись там. – Он небрежно шевельнул пальцами.

– Будет исполнено, наш командир. – Я щелкнул каблуками, приложил ладонь к виску, и, по-армейски чеканя шаг, направился в дом.

Светлана прыснула в ладошку, Ирина радостно рассмеялась. Только Женя, облокотившись о перила, невозмутимо любовалась природой. Или старательно делала вид, но, надо признать, красиво. Я чуть не споткнулся о порог, засмотревшись на изгиб ее поясницы.

В большой гостиной, заставленной креслами и диванами, царил полумрак. Помещение обволакивала тихая инструментальная музыка, лившаяся из расставленных по углам колонок. На стенах красовались огромные головы лося и кабана. Лось с раскидистыми рогами выглядел удивленным, а кабан блестел выпученным глазом и хищно скалил клыки. За распахнутой двухстворчатой дверью в глубине дома угадывался электрический свет и слышалось какое-то движение. Я прошел следующее помещение с большим столом и высокими стульями и оказался на кухне.

Над разделочной доской спиной ко входу склонилась кухарка в прямом синем платье и белом переднике. Она резала огурцы и что-то мурлыкала под нос.

– Кх-м! – кашлянул я в кулак. – А где у вас бокалы?

– Ой! – вздрогнула кухарка и обернулась. – Напугали, прямо слово. Так незаметно подкрались. – На испуганном лице молодой женщины постепенно расплылась широкая улыбка: – Приехали! Я сейчас! И бокальчики, и все что надо принесу. Вас шестеро, как и предупреждали?

Кухарка оказалась яркой блондинкой. Из-под тульи с козырьком выпадала пышная белая челка, доходившая до бесцветных выщипанных бровей. На щеках зажегся румянец, руки метнулись собирать на поднос подготовленные салаты.

– Идите, не волнуйтесь! Я быстренько, – заверила кухарка.

Я уже разглядел за стеклянной дверцей шкафа винные бокалы и решил подстраховаться:

– С бокалами я справлюсь сам. А вы приготовьте легкую закуску под вино. Юрий Борисович просил.

– Не проблема. Все уже готово. Только из холодильника достать.

На веранду я вошел с шестью высокими бокалами на круглом подносе. Вернувшийся Вадим уже держал бутылку и уверенно ввинчивал штопор:

– Юрий Борисович, вам вашего любимого, «Киндзмараули»?

– Начнем с сухого, открой «Саперави».

– А мне белого! – выкрикнула Ира.

– Сейчас и «Цинандали» открою, – пообещал Вадим.

Я сразу же постарался перехватить инициативу по разливу вина:

– Вадим, давай я, как самый молодой, за всеми поухаживаю. – Пальцы ухватились за горлышко с торчащим штопором.

– Чего уж там. – Вадим не отпускал бутылку. Но я проявил настойчивость:

– Нет, бутылки открою я, а ты лучше дам развлеки. У меня это хуже получится.

Евтимов уступил, но, как мне показалось, неохотно. Вошла кухарка с большим подносом, заставленным тарелочками. Держалась она неловко. Очень много нагрузила, подумал я.

– Новенькая? Как зовут? – Юрий Борисович с интересом рассматривал вошедшую.

– Татьяна, – тихо представилась женщина. Она не поднимала глаз и смотрела только на стол.

– Шашлык замариновали, Танечка?

– Да, еще с вечера, чтобы настоялся.

– Хорошо. Попозже я сам готовить буду.

– А где же вилки? Что нам, есть руками? – недовольно скривилась Светлана.

– Ой! Я сейчас. Одну минуту, – встрепенулась кухарка.

– И принесите ножи. Если нетрудно, конечно, – язвительно напомнила секретарша.

Я не раз замечал, что обслуживающий персонал, меняясь ролями, становится чрезвычайно требовательным к другим.

– Тиша, ну что там с вином? Хватит разглядывать бутылки, – торопила Ирина. – Так хочется выпить!

– Уже готово! – Я дернул рукой, звучно укнула вынутая пробка. – Кому красного, кому белого?

– Ну разве ты не помнишь, я просила белого.