Отравленное яблоко (СИ)

Получив разрешение на свободу действий, Мэтт снова набросился на Мэлло, запрокинув его голову и вцепившись в горло. Руки заскользили по талии вниз и принялись нетерпеливо расстегивать пуговицу на кожаных штанах, которые, словом, вскоре полетели за кровать к двум ненужным рубашкам. Вскоре там оказались и брюки цвета хаки, принадлежавшие Мэтту.

— Тут чертовски холодно, — заметил Мэтт, когда остался совсем без одежды.

— А ты что хотел?

— Ты ведь понимаешь, что эта квартира — отстой, а?

Мэлло воспользовался моментом и, схватив парня за рыжеватые волосы, жестко поцеловал:

— Заткнись, Мэтт, — прошипел он, кусая и оттягивая нижнюю губу. — Заткнись, наконец.

Мэтт тоже не остался в долгу, укусив парня, и потянул его на себя, вжимаясь в теплое тело, надеясь согреться.

— Так лучше, — пробормотал он и почувствовал, как его член упирается в эрекцию Мэлло через ткани боксеров.

Мэтт толкнулся вперед, и Мэлло выгнулся, закусив губу.

— Какой ты нетерпеливый, — фыркнул Мэтт, — хочешь, чтобы я их снял? Но ведь в них теплее… — парень откровенно издевался.

— Сними их уже! — зарычал Мэлло. — Сними, черт возьми!

Мэтт мрачно ухмыльнулся и стянул с Мэлло боксеры, обхватив его член наподобие джойстика от старых приставок:

— Я, конечно, люблю, когда ты просишь, но…

Мэлло задыхался на постели от каждого движения парня, но когда большой палец прошелся влажной от смазки головке, он протяжно застонал:

— Мэтт, Богом клянусь, если ты будешь издеваться, я приставлю чертову пушку к твоей башке!..

— Ладно, ладно, — лениво кивнул Мэтт и, схватив его за бедра, ощутив при этом острую угловатость его костей, резким движением перевернул Мэлло на живот. Блондин приподнялся и попытался обернуться, чтобы возмутиться из-за такой грубости, но Мэтт толкнул его обратно, заломав руки за спиной.

— Ты говоришь со мной, даже не выбирая выражений, а вот с Ниа…

Мэлло так сильно сжал кулаки, услышав это имя, что костяшки заметно побелели, но он сдержался и ничего не сказал. Мэтт, продолжая крепко держать его руки, наклонился и потянулся к ящику прикроватной тумбочки.

— Где же ты, черт возьми… — процедил Мэтт, сосредоточенно копаясь в куче барахла.

Мэлло разочарованно простонал в подушку и приподнял голову:

— Ты потерял, что ли?

— Да не терял я, просто…

— Черт, забей, давай так…

— Тебе будет больно, идиот.

— Мэтт, если ты помедлишь еще хотя бы секунду, я перестану с тобой разговаривать.

— Хорошо, — нахмурился парень, захлопнув ящик. — Без проблем. Сам согласился. Но учти, что это будет чертовски больно.

— Можно подумать, я привык к нежностям.

— Не говори, что я не предупреждал, — Мэтт здорово вышел из себя от такой упрямости. Схватив его ягодицы, он раздвинул их большими пальцами и, вздохнув, начал входить.

Мэлло дернулся и болезненно вскрикнул, вцепившись в простыни. Было больно, ужасно больно. Казалось, что внизу все горело от агонии.

— Мог бы… хоть что-нибудь использовать для смазки… придурок…

— Заткнись, хватит ныть, как девственница, — ответил Мэтт. — Прими боль как мужчина.

Мэтт старался сдерживаться и не подавать виду, но на самом деле ему было не лучше. Двигаться насухую было страшно больно, оба мучили друг друга, но никто не собирался сдаваться. Мэтт впивался ногтями в его кожу, Мэлло выгибался и шипел от боли.

— Ну как… нравится? — задыхаясь, спросил Мэтт.

Мэлло молча кивнул, опустив голову и прижавшись лбом к постели.

— Отлично, — прошептал Мэтт и начал двигаться активнее, прислушиваясь к тихим всхлипам Мэлло, среди которых он услышал свое имя и тихий стон, но уже не от боли.

***

Когда Лайт проснулся, Рюк был в комнате, но, к счастью, изменяя своей привычке, не склонялся над постелью.

— Я ведь так и знал, — ликующе заявил шинигами, сверкая глазами и переводя взгляд с Лайта на спящего Эла. — Я знал, что между вами происходит что-то забавное, но ведь Эл парень!..

— Я ведь велел тебе не заходить сюда! — зашипел Лайт. — Убирайся к черту!

Но Рюк не двинулся с места:

— Ни в коем случае, — хихикнул он. — Я останусь и посмотрю, что будет дальше. Что мы имеем? Я достал тебе сердце, ты воспользовался им, провел веселую ночку со своим маленьким мертвым парнем, а дальше что? Ты не можешь оставить все как есть, пусть даже на двадцать три дня. О его смерти объявили во всех новостях, но даже если общественность и не знает его настоящей внешности, что насчет следственной группы? Как ты объяснишь Элу ее отсутствие? Скажешь, что они вышли на обед?

Рюк громко рассмеялся своей глупой шутке и перевернулся в воздухе.

Лайт уставился на Рюка, а потом опустил голову:

— Нет, я… Я уже все решил.

Рюк покосился на Эла:

— Но он все еще дышит, — отметил шинигами.

— Пока да, — Лайт обернулся, взглянув на спящего детектива. — Прошлой ночью я записал его имя в Тетрадь Смерти, после того, как он заснул. Если я сейчас не разбужу его, то он спокойно умрет… во сне.

Лайт потянулся к прикроватной тумбочке, достал тетрадь и, открыв ее на нужной странице, показал Рюку.

— «Эл Лоулайт, 8:00, мирно умирает во сне», — прочел Рюк. — Сердечный приступ?