Отравленные корни (СИ)

Внизу пролегает темный переулок, из тех, что позволяют незаметно покинуть общественные места и оказаться на одной из просторных центральных улиц. По переулку стремительно двигается фигурка. Приглушенный звук шагов выдает неплохую подготовку, учитывая скорость, с которой передвигается убегающая женщина. Бежать ей мешает платье — длинное, вечернее и уже потерявшее праздничный вид. Она ожидаемо поскальзывается на тонком льду, но успевает удержаться за стену и не упасть. Над головой бегуньи в здание вонзается пылающий сгусток Тьмы. Она шарахается в сторону, уходя от ударной волны, падает и катится к противоположной стороне переулка. Над городом начинает выть сирена.

Тот, кто бежит следом за ней, приближается стремительно, не давая себе труда скрываться, но терпение заканчивается раньше. Он прыгает вниз, взмахивая рукой и краем глаза наблюдая, как тело врезается в стену, а затем сползает по ней изломанной куклой. За первым преследователем следуют еще двое, но они — букашки. Хрупкие, ломкие, не соперники для него. Атакуют, но их заклинания стекают по защите, даже не принеся неудобств. И они еще успевают удивиться до того, как его сила сметает их и буквально стирает с лица этого мира. Щелчок пальцев, и сирена умолкает. В переулке снова становится тихо и мирно. Обычная ночь.

Он оборачивается к женщине, которая едва успевает приподняться на ободранных руках, и смотрит на него из-под массы распущенных, растрепанных волос, еще недавно наверняка собранных в прическу. В темноте видны только ее блестящие глаза, но ему хватает пары секунд, чтобы узнать ее. Сон обрывается…

…Олеж проснулся рывком, тяжело дыша и дико озираясь по сторонам. В голове гудела кровь, а кожа покрылась испариной, на лбу выступил пот. Сегодняшний сон сложно назвать добрым. И обостренное восприятие неожиданно подсказало, что именно вырвало его из кошмара — в магическом поле еще ощущался слабый след чужого присутствия. Маг огляделся. Рядом на полу лежал тонкий серебряный браслет.

Оливия выполнила его просьбу.

Глава 3

Медитировать больше не хотелось. Покой исчез, унесенный кошмаром и странным нетерпением, поселившимся под кожей. Нестерпимый зуд, заставляющий метаться по камере и все ярче ощущать собственное бессилие. Хотелось вырваться отсюда. Разнести стены, выбить дверь, уложить охрану и выйти на улицу, чтобы… Найти княгиню. Убедиться, что с ней все в порядке. Что она жива и здорова. Что сон — это только сон. Зуд не проходил, утихая лишь в короткие моменты очищения разума, но даже в глубинах собственного сознания Олеж продолжал испытывать страх. Ледяной ужас, парализующий волю. Таким может быть только страх перед неотвратимым будущим. Перед тем, чего невозможно избежать…

И где-то внутри, параллельно терзающим его страхам и зуду, медленно поднималось осознание того, насколько другим он станет после посвящения.

Увиденное не могло произойти сейчас. Никому не подвластно столь вольно распоряжаться чужими жизнями. Даже истинным. Даже умеющему воскрешать Илею и Чуме, убивающей одним прикосновением. Никто из них никогда не использовал чистую силу столь легко. Само по себе подобное воздействие несет колоссальные затраты с минимальным результатом. Все равно, что потушить свечу ведром воды. Или даже целой ванной воды. А при сдерживании Юты может пригодиться даже капля лишней силы. Даже незначительная крошка может спасти или уничтожить равновесие.

И что же получается? Он бездумно потратит силу? Или же будет иметь такие резервы, которые не снились ни одному из светлых до сих пор? Маловероятно.

Олеж не считал себя настолько особенным, чтобы выделяться на фоне других истинных. Тем более что каждый из них индивидуален по-своему. У каждого своя специализация, свой способ взаимодействия с миром, оказавшийся наиболее удобным. Илей — целитель, Карлос — алхимик, Пьетр — изобретатель, Гипнос — провидец и мозгоправ, Брасиян — бывший боевик, Хайгель — погодник, Жерар — геолог, именно он сейчас держит Юту, Оливия — плетунья, как ее называют темные, Стефания…

Мысль оборвалась внезапно. Белая волшебница. Светлая. Сильная. Старая. И не имеющая какой-либо выдающейся особенности.

Маг никогда не слышал, чтобы у Белой волшебницы была какая-то специализация. На занятиях по истории ее способности тактично обходили стороной, кратко рассказывая о других членах Светлого Совета и не упоминая подробностей о старухе. Да и какие могут быть тайны и детали? Ее обратили после окончания войны в крайне преклонном возрасте, чтобы соблюсти равновесие и удержать Юту. Кто обратил? История здесь расходится. По одним данным после войны светлых, да и вообще истинных, осталось достаточно, но многие из них погибли в первые годы удержания Юты. По другим — выживших было так мало, что жизнь любого истинного ценилась намного выше, нежели обычного мага. Так или иначе, из всех имен сохранились лишь те, что затем вошли в Совет. И щуплую старушку таким образом окружало слишком много тайн…