Отравленные корни (СИ)

Сажусь, опираясь на руки, и оказываюсь слишком близко к так и не отстранившемуся магу. Смотрю ему в глаза, которые всего в паре сантиметров от меня. Ореховые. Теплые. Чужие. Я не знаю этого мужчину перед собой. Не могу понять его и прочитать. Он отличается от того, кого я смутно узнаю в бесцветных кадрах собственной памяти. Седая плешь, уродливый шрам прямо у самого сердца, железные руки и чересчур спокойный взгляд. Он научился себя контролировать. Лучше, чем раньше. И с трудом верится в Марькин рассказ. Чуть не разнес палату? Пытался убить Ивара? Это не о нем. Боевой маг передо мной — профессионал, и он больше не позволит себе подобных ошибок.

— Развлекаетесь? — голос Виттора заставляет нас всех развернуться к нему.

Руководитель боевиков закрывает за собой дверь и подходит ближе, изучая нашу композицию.

— Что-то случилось? — Олеж встает в полный рост, я остаюсь сидеть, потому что сомневаюсь в собственных силах. Мой наблюдатель подбирается и готовится к выговору. Все же мое состояние и от него зависит в том числе, и вряд ли ему приказано меня извести. Или потворствовать уничтожению. Раз Совет меня не казнил, значит, я нужна именно живой и желательно целой.

— Пока нет, — наставник смотрит на меня, — я пришел передать, что заседание Совета назначено на завтра.

— Что? — на ногах я оказываюсь раньше, чем успеваю задуматься. Тут же ведет в сторону, и рука Олежа не дает упасть. До него мне нет никакого дела. — Илей вернулся?

— Нет, — наставник качает головой, — прибудет только завтра на Совет.

Внутри все замерзает. Я согласна, чтобы меня еще раз ударили под дых и избили вообще полностью, лишь бы услышанное оказалось лишь галлюцинацией. Самое ужасное мое опасение исполнилось — встретиться с Илеем, а значит, и с сыном до Совета не успею. А после они уже не разрешат… Я знаю. Уверена. И холод внутри сменяется слепящей яростью… Будто со стороны слышу свой глухой голос:

— Кто распорядился?

— Брасиян, — ожидаемо отвечает Виттор.

Кулаки сжимаются сами. Нужно было убить его, а не Ивара. Или его вместе с моим муженьком. Стало бы проще жить. А равновесие… Как-нибудь бы пережили, убили бы еще кого-нибудь из темных. Ничего страшного. Главное, что эта сволочь отправилась бы к Абсолюту.

С губ срывается сдавленное рычание, краем глаза замечаю плавное движение Деметрия. Олеж остается расслабленным, но стоит настолько близко, что ему даже шевелиться особенно не придется. Его рука все еще придерживает мой локоть. Я выдыхаю, одергиваю себя. Нельзя. Не здесь и не сейчас давать волю гневу, как бы силен он ни был. Нужно подождать. Я умею. И дождусь. Всего лишь момент. Один подходящий момент… Терпение — добродетель, как говорят светлые.

Ярость стихает и голодной коброй сворачивается внутри. Теперь мне снова есть, кого ненавидеть. Почти смысл жизни. Усмехаюсь, точнее скалюсь, прекрасно понимая, как выгляжу со стороны. Замаскироваться не выйдет. Тьма не отпускает тех, кого приняла. Слишком глубоко она врастает в душу.

— Во сколько начнется заседание? — спрашиваю почти спокойно.

— Утром, — наставник смотрит на меня выцветшими глазами, почти без выражения, но он наверняка видел все изменения в ауре. Даже жаль, что их я скрыть не могу. Впрочем… Стоит только постараться и вспомнить приобретенный опыт. Ведь спать с нелюбимым мужчиной и строить из себя хорошую жену я научилась. Здесь даже проще, мне не нужно маскировать ненависть за желанием. — В восемь.

Не просто утро, почти непозволительная рань для большинства жителей материка. Обычный рабочий день начинается не раньше девяти. Совет постарался сделать так, чтобы заседание прошло максимально спокойно.

— Зрителей пустят?

Даже если нет, я все равно приду. И искренне не завидую стражам или боевикам, что встанут у меня на пути. Отсутствие магии меня не остановит, а им отнюдь не облегчит жизнь. Там сдерживаться не буду, меня ведь никто особенно не щадит.

— Я договорюсь, чтобы тебя пропустили, — убедительно и мягко говорит глава боевиков. — Тебя и Деметрия.

Куда же без моей няньки? Я без него теперь и шагу не сделаю. Виттор окидывает меня еще раз взглядом и уходит, не прощаясь. Снова делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Напряжение сводит все мышцы, украдкой смотрю на руки, которые едва заметно подрагивают. Запястья ноют от боли, под ребрами пульсирует и наливается кровью ушиб, по всему телу откликаются слабым жжением синяки и ссадины. Усталость накатывает муторной волной, вызывая помутнение в глазах. Покой мне даже не снится. Не до него…

— Афия, — наблюдатель подходит ближе и заглядывает мне в лицо, — тебе нужно к лекарю. На всякий случай. Пусть проведет осмотр.

Качаю головой, к штатному целителю идти не хочу. Он — крайний случай, а я пока вполне могу потерпеть.

— Пусть лучше Марька вечером осмотрит, — обхватываю плечи руками, стараясь скрыть дрожь. Олеж отпускает локоть и отступает на шаг. — Отвези меня в коттедж, там наверняка мази есть. Сама справлюсь.