Отравленные корни (СИ)

Пристально изучаю представленное мне богатство. На любой вкус. Тонкий стилет, легко пробивающий любую одежду. Им можно убить и закованного в кольчугу, и в латы. Щели есть везде, но маги редко носят полный доспех. Не пойдет. Баллок — нож с коротким лезвием и односторонней заточкой — отбрасываю по тому же принципу, укрепленное острие — это прекрасно, но он удобен именно для прокола, а мне может понадобиться наносить и рубящие удары. Следующий басселяр — удобная рукоять и вытянутое обоюдоострое треугольное лезвие, его хорошо использовать как дополнительное оружие. Универсален и по-своему неплох. Возможно, к нему я вернусь. Трехгранный рондел с дискообразной гардой, опять же больше для колющих ударов, и его неудобно носить в сапоге именно из-за гарды, нужно что-то более плоское. Последний — классический квилон — уменьшенная копия меча с крестообразной гардой и круглым навершием на рукояти. Обоюдоострый и также может использоваться в дополнение к мечу. Беру в руки басселяр и квилон, взвешиваю, делаю синхронные пробные взмахи, проверяю баланс и оставляю себе последний кинжал.

В сапогах предусмотрены карманы для ножей, и можно взять оба, но я предпочитаю оставлять левый сапог свободным. Мало ли, что придется туда положить. Выбранный кинжал занимает свое место, и Эрт, удовлетворенно улыбнувшись, пододвигает мне набор метательных ножей. Из восьми отбираю четыре и фиксирую их на поясе по два с каждой стороны. Перекидываю на спину колчан с болтами, взваливаю на плечо арбалет, свободной рукой забираю плащ и благодарно киваю оружейнику.

— Чтобы обратно все целым вернулось, — угрожающе рокочет он вслед.

Во время учебы у нас ходила шутка о том, что на задании можно сдохнуть, но оружие вернуть мастеру в целости и сохранности. К своим творениям Эрт относится как к детям, и за каждую лишнюю царапину заставляет отрабатывать в мастерской. Те, кто считал, что ничего сложного там нет, вылетел еще на первом курсе.

Теперь мы идем к алхимикам, местная лаборатория расположена также в подвале. Ее руководитель подчиняется Виттору, но отчеты раз в месяц отправляет в первую очередь Карлосу. Вот такая двойственная система управления. Первый Алхимик в дела боевиков напрямую не вмешивается, но может побеседовать с Брасияном, который в свою очередь окажет воздействие на кого-то из глав боевых магов. Насколько я знаю, только алхимики Илея не отчитываются ни передкем, кроме лекаря.

В лаборатории мне выдают четыре склянки с зельями.

— Волчий мор, — коротко поясняет Камилла, глава местного отделения алхимиков, и ампула с ярко-алой жидкостью занимает маленький кармашек в левом наруче. Зелье против оборотней. После многих визитов в Гленж общим мнением магов было решено, что эти твари являются самыми опасными из представителей нежити. — Две капли, и у них не останется обоняния, половина ампулы — полный паралич. Светлячок, — следующее зелье тускло светится белесым цветом. Здесь все понятно — заряжено Абсолютом, лучшее средство против темных. Тоже в левый наруч. — Жгучеяд, — ампула с кислотно-желтой жидкостью. Крайне неприятная вещь, при большой концентрации может уничтожить до семидесяти процентов кожных покровов, что несовместимо с жизнью. Это в правый. — Синька, — Камилла делает выразительную паузу. Я очень аккуратно вставляю ампулу в последний кармашек. Зелья в ней не больше половины. Редчайший состав, огромная токсичность, применяется только в самом крайнем случае, действует на местность, вызывает необратимые изменения. Болото посреди леса с непредсказуемой живностью, пустыню в центре поля и прочие милые вариации. Хорошо в случае ухода от погони, когда резерв уже пуст. — Противоядия.

Алхимик хлопает в ладоши и ее помощник тут же втыкает мне в основание шеи шприц с концентрированным универсальным антидотом. С трудом удерживаюсь, чтобы не огреть его арбалетом. Магическая защита мне сейчас недоступна, поэтому используются зелья, но волшебница помогает мне только по приказу Виттора, а отнюдь не по собственному желанию, что и демонстрирует. В руки мне суют сумку, которую можно носить на плече или пристегнуть к седлу.

— Здесь твоя часть провианта и пять доз антидота, обновлять каждый день утром.

Камилла сурово поджимает губы и прожигает меня неприязненным взглядом. Сама доброта и любезность. За годы моего отсутствия ничего не изменилось. Зато благодаря ее неприязни управились быстро. Широко улыбаюсь ей и ухожу, по дороге совершенно случайно задев стол с результатами опытов. Ничего не разбивается, но побелевшее лицо волшебницы становится лучшей наградой за потраченное на нее терпение. На мирный лад я сегодня не настроена категорически.