Отравленный Эрос. Часть 2 (ЛП)

Внутри было множество таблеток, наполненных порошком мешочков и шариков, и она легко могла опознать каждый из них. И каждый из них был по-своему соблазнителен, даже сейчас, даже после того, как она осознала, во что превратилась, или во что быстро превращалась. Осознание этого пугало ее до чертиков, потому что она хотела контролировать ситуацию. Но, что она делает? Охуеть же можно. Подчинялась Владу, как безмозглый трутень, и делала вид, что играет роль какого-то демона-полубога, она вдруг поняла, что совершенно не контролирует себя. Почему? Что именно он ей обещал? Какая, черт возьми, разница, что он обещал?

Она сжала пакет, прижимая его к груди. В самом деле, какое это имело значение?

Внутри был буфет с лсд, кокаином, психотропами, галлюциногенами, амфетаминами, опиатами и всем тем, что Влад, черт возьми, смог найти. Она обдумывала и пересматривала свои варианты, зная, что это был ее шанс вырваться на свободу, ее шанс, наконец, искупить свою вину, восстановить контроль над ситуацией.

Она раздвинула края пакета и заглянула внутрь.

- К ебеням всё, - сказала она прямо перед тем, как погрузить в него свое лицо, ее язык зачерпнул половину содержимого и втянул его обратно в глотку.

* * *

Это была одна из тех трагических реалий жизни, когда жертвы неизбежно становятся жертвами, когда они находят способ перенести свою боль и унижение на других. Больше не было причин сопротивляться. Теперь она была вне зависимости. Она существовала только для того, чтобы потреблять, развращать, уничтожать. Теперь она была сущим порождением Aда.

И ей было все равно.

Она оглянулась через плечо на блондина.

- Сегодня твой счастливый день, - сказала она дрожащему, съежившемуся человечку в углу комнаты.

Мысли о том, чтобы выпотрошить его, вылетели у нее из головы. Он не имел для неё никакого значения. Ничто не имело больше значения. Ничего, кроме этого невероятного ощущения экстаза, переполняющего ее мозг.

Светловолосый парень медленно поднял голову, его глаза прищурились, тело дрожало и было покрыто пятнами запекшейся крови мертвецов.

- Ч-ч-что? - спросил он почти шепотом.

- Убирайся отсюда! - закричала она, чувствуя себя виноватой за то, что сделала, но так сильно желая сделать это снова, почувствовать эту силу.

Сопротивляясь желанию из-за внезапного подавляющего чувства сопереживания, но зная, что это чувство может не продлиться долго. Он поступит мудро, если уберется отсюда, пока еще может.

Светловолосый мальчик, не теряя времени, вскочил на ноги и выбежал из комнаты, не потрудившись забрать одежду, которая была свалена в кучу где-то в комнате.

* * *

Влад был занят подготовкой комнаты для нее. Витиеватый стеклянный и золотой кальян, наполненный опиумом и марихуаной, стоял на расстоянии вытянутой руки. Она устроилась на груде подушек и сделала затяжку из вечно горящего кальяна. Затем она зачерпнула длинным когтем из миски, наполненной героином, и поднесла ее к носу, нюхая наркотик, покрытый засохшими пятнами крови из тонкого кишечника. До сих пор ей удавалось избегать наркотиков, полагая, что они будут последним катализатором к предельным глубинам извращения, которых она пыталась избежать. Секс - это одно, черт возьми, секс -это что-то теплое, знакомое и снисходительное, еще один кайф, еще одна из ее многочисленных зависимостей, но наркотики - это совсем другое. Что-то за пределами химического кайфа, за пределами эфемерного психоделического чувства желания, потребности, вершины понимания. Наркотики были жизненной силой, целью, чувством несравнимости с армией безмозглых, страдающих паразитов, которые окружали ее, когда все, чего она хотела, это действительно что-то чувствовать. Наркотики давали ей это. Наркотики давали ей ощущение цели. Наркотики заставляли ее забыть все, что она никогда не хотела вспоминать в первую очередь. Например, её тупую сучку дочь

* * *

Над подвальной комнатой, которую Влад превратил в безвкусное святилище для поклонения Глории, располагалась остальная часть церкви святой Бернадетты, одной из старейших в Нижнем Ист-Сайде Манхэттена. Закрытa уже много лет из-за старости и осыпающихся стен здания; место креста - привезенного из Парижа в конце 1800-х годов - оскверненo, разрушенo; резной мраморный алтарь, построенный монахом-бенедиктинцем, треснул и был разрушен людьми, погодой и явным пренебрежением. Но это оказалось идеальным убежищем для последователей Глории, местом, где дьяволопоклонники могли спокойно поклоняться ей, в покинутом соборе, который когда-то боролся за то, чтобы держать двери открытыми. Но город покинул его, и Легион Глории теперь называл его своим домом.

Те, кто не был убит Глорией, верили, что они в безопасности, неприкосновенны, что она по какой-то причине пощадила их, сделав более преданными. Они ежедневно привозили ей новых рекрутов, продлевая тем самым их собственные жизни. Они обожали этого демона, эту богиню, маяк света, который избавит их от мирского, который доставит их в глубины Aда и дальше.