Отражаясь в людях: почему мы понимаем друг друга

Но насколько абстрактны взаимоотношения между зеркальными нейронами и «я»? Сотрудник моей лаборатории Джонас Каплан провел эксперимент с нейровизуализацией, чтобы проверить, активируются ли области человеческого мозга с зеркальными нейронами при узнавании испытуемыми собственного голоса. У Джонаса солидное философское образование, причем особый интерес он питает к восточной философии. У него много различных талантов и увлечений, включая игру на ситаре (большей частью он исполняет индийскую музыку, но также и выступает в составе рок-группы). Находясь, как и все в нашей лаборатории, под сильным впечатлением от эксперимента Люсины, Джонас решил посмотреть, будут ли области мозга, от которых, как установила Люсина, зависит зрительное узнавание собственного лица, отличать также собственный голос человека от чужого. Если будут, рассуждал Джонас, то можно сделать вывод, что эти области мозга оперируют довольно-таки абстрактными образами «я». В своем исследовании Джонас пошел по стопам Люсины и выбрал для сравнительного теста голос лучшего друга каждого из испытуемых. Но возникло очень серьезное затруднение: нет способа создавать «гибридные» голоса. Столкнувшись с этим фактом, Джонас решил использовать изображения и голоса в «чистом» виде. Испытуемый видел свою фотографию и слышал свой голос, затем видел фотографию лучшего друга и слышал его голос. Хороший план, но Джонасу пришлось решить еще одну проблему: общеизвестно, что голос человека, когда он говорит, слышится ему совершенно иначе, чем при воспроизведении его в записи. Физиологическая причина в том, что при разговоре звук нашего голоса поступает в ухо не только через воздух, но и через телесные ткани - большей частью костные. Но Джонас так преобразовал записанные голоса, что для испытуемых они стали звучать почти так же, как «вживую». Тонкая работа!

Почему Джонасу так важно было проверить, активируются ли зеркально-нейронные области человеческого мозга при узнавании не только своего лица, но и голоса? Вспомним, что зеркальные нейроны обезьян реагируют на звуки: в экспериментах, описанных в главе 1, это были звуки действий, ассоциирующиеся с разламыванием арахиса, с разрыванием бумаги и т.д. В главе 3 я говорил о подобных опытах с нейровизуализацией над людьми, а также о результатах других экспериментов, показывающих, что люди демонстрируют зеркальные явления по отношению к речевым звукам. Отсюда следует, что зеркально-нейронные области мозга многофункциональны и реагируют как на зрительные, так и на звуковые раздражители. Поэтому мы могли ожидать, что специфические зеркально-нейронные зоны, активировавшиеся во время экспериментов Люсины с фотографиями, будут срабатывать и во время подобных опытов Джонаса с голосами. Их «отказ» реагировать в эксперименте Джонаса трудно было бы согласовать с гипотезой о роли зеркальных нейронов в самоузнавании.

К счастью, такого «отказа» не было. У испытуемых от записей собственных голосов активировались те же зоны, что и при виде собственных фотографий. Это показывает, что зеркальными нейронами человека кодируются раздражители разной природы, отображающие его «я», и подтверждает важную роль этих клеток в самоузнавании (и, кроме того, в формировании довольно- таки абстрактного образа собственного «я»).

ДВЕ СТОРОНЫ ОДНОЙ МЕДАЛИ

Эксперименты с животными, как мы уже знаем, показывают, что развитое социальное окружение помогает формированию у них ощущения своего «я». Эксперименты с маленькими детьми говорят о том, что развитие самоузнавания идет у них рука об руку с усложнением социального поведения - от простой имитации до выражения социально ориентированных эмоций, таких как смущение. Наконец, мы только что видели, что области человеческого мозга с зеркальными нейронами активируются и при узнавании испытуемым собственного лица и голоса и что временное нарушение их деятельности посредством ТМС вызывает трудности с самоузнаванием. Все эти результаты, наряду с теоретическими соображениями, высказанными в начале главы, наводят на мысль, что зеркальные нейроны подходят для аналогии с двусторонней медалью, которую я провожу: одна сторона - «я», другая - простите за тавтологию - другие.