Отражение предназначения

«Хм… Сколько же тут камер?», — конца редко освещенного коридора не было видно, а дверей вдоль нее Айри насчитала больше двадцати. И то лишь на одной стороне.

Судя по всему, место пользовалось популярностью. На полу коридора виднелись довольно свежие и частые следы от кушеток и кровавые капли на брусчатке. Чем бы здесь церковники не занимались, они делали это давно и регулярно. Тому еще свидетельствовали зажженные масляные лампы на перекрестках. Кто-то держал это место в постоянной освещенности.

Вслушиваясь в даль коридора на предмет чужаков, Айри подошла к противоположной двери. Через ее маленькое окошко она увидела точно такую же темную камеру. Массивная железная дверь не поддалась. На ее шум из камеры никто не ответил и не выскочил. Из темноты едва раздавалось лишь чье-то приглушенное мычание. Как и в соседнем камере.

— Уходим, — услышав приближающиеся быстрые шаги, бросила своим Айри и рванула обратно в канализации.

— Что происходит, Айри? — на бегу спрашивала Цири, не понимая абсолютно ничего.

— Не знаю. Спросим госпожу Эйлин.

— А мы просто их так оставим? Ты же видела сколько там камер. Вдруг там есть те, кому мы сможем помочь? Айри!

— Я… Понимаю. Но не думаю, что им можно помочь, сестра. Сейчас нам нужны ответы насчет крови. Хоть какие-нибудь, — была непрекословна Айри, донельзя серьезная и погруженная в глубокие раздумья.

— Как скажешь.

Еще одно любопытное наблюдения обнаружил для себя знающий. Сколько он помнит, Зираэль никогда не проявляла крайнюю степень послушания, никогда. Всегда имела собственное мнение, в основном наперекор остальным. Даже перед Эредином она позволяла себе колкости и дерзить. Но к сестре она относилась совсем по-другому. Она ни на миг не сомневалась в ее словах и казалось, что поддержит ее даже в самых безумных идеях. Отчего он невольно почувствовал легкий укол зависти.

Сам же знающий не знал, как относиться к Айраэль. Она почему-то вызывала у него двоякие и противоречивые ощущение. Совсем не похожа на Зираэль, с одного взгляда решил для себя знающий. Не внешне, но внутренне…

Что-то угрожающее, предупреждающее проскальзывало в ее словах, во взгляде. Будто она проверяла его. И если она решит что, что-то с ним не так, или он каким-то образом вредит Цири, Креван был абсолютно уверен — она его тут же убьет. Он помнил ее стальной взгляд во время рассказа Цири о Тир на Лиа и о Дикой Охоте. Вывод был очевиден. Эта девушка представляла главную опасность, если он хочет использовать Цири против Белого Хлада. А учитывая то, насколько та ей доверяет, то все его слова насчет Айраэль могут быть приняты не совсем так, как он ожидает. А совсем наоборот — Зираэль пойдет против него.

«Но…», — очистил голову от мыслей Креван, «До этого надо дожить».

На обратном пути через канал никто не догнал их и не выпрыгнул к ним из темноты. Успешно выбравшись из сточных тоннелей и поднявшись по знакомой винтовой лестнице, они оказались на улицах Ярнама. За время их блужданий по подземельям на улице стало заметно светлее: луна выглянула в своем полном великолепии и отражала свет словно само светило.

— Что теперь? Возвращаемся? — Спросила Цири.

— Рано. Проверим спальный район. Охота заканчивается с рассветом. Вы как?

— Сестренка, не волнуйся.

К удивлению эльфа, Айри побеспокоилась и о его здравии. На что он вежливо ответил.

«Неужели я ошибаюсь насчет неё…», — неожиданно засомневался знающий.

— Хорошо. Пошли.

Через пару кварталов абсолютно пустых улицы в конце перекрестка раздались множественные голоса и в воздухе отчетливо появился запах дыма.

— Помогите! — вдруг улицу разрезал вопль женщины.

Охотники быстро добежали до угла дома и выглянув, стали свидетелями странного столпотворения во дворе одной многоэтажки. Вокруг костровины сидела женщина с ребенком в руках и умоляла окружавших ее людей. А округ небольшого дворика был усыпан трупами.

— Это же… Охотники! — узнала их по одеяниям Цири. — Но что они делают?!

— Поддались крови… — тихо прошептала Айри, обнажая клинок.

Жажда крови. Иногда она сильнее всех убеждений, принципов. Она лежит в самой сути человека. Айри наглядно видела, каково это — поддаться ей. Вспомнила ночь Кровавой Луны. Одного из самых кровавых ночей охоты в Ярнаме. Тогда-то она и познакомилась с Эйлин. И тогда ворон открыла ей глаза, что охотники — из защитников запросто могут превратиться в тех, на кого же и сами клялись охотиться. А все началось с, казалось бы, вполне правильной идеи.

Когда Церковь начал валом принимать в ряды охотников всех тех, кто хоть раз в жизни держал в руках оружие — они ошиблись, решив, что с чудовищами покончат за короткое время, только благодаря численности новоявленных охотников. Идея была проста, а от новых охотников не требовалось искоренять монстров сотнями. Если каждый из них убьет хотя бы одного, то это уже будет существенным вкладом в очистке города от чудищ.