Отражение тайны

Он опустил стекло, высунулся наружу и смерил взглядом освещаемое фарами дерево. Никаких шансов. Он бы не поручился, что смог бы сдвинуть этот ствол даже тогда, когда с ногой было всё в порядке, а уж теперь… Хотя… Если воспользоваться грубой силой…

Бампер автомобиля уперся в ствол, и Денис начал осторожно газовать. Без толку. Сильнее. Ноль реакции. Ещё сильнее. В бампере что-то хрустнуло. Ствол не отреагировал.

Так. Сила автомобиля, может, и грубая, но, надо сказать, весьма недешёвая. Хотя, чёрт возьми, что там такое, в этом стволе! Врос он, что ли, в дорогу?

Денис в сердцах плюнул в сторону растительного врага и резко поднял стекло.

Машина аккуратно съехала с дороги и осторожно поползла через лес.

Денис матерился от боли сквозь сжатые зубы. Кажется, автомобиль поставил своей целью пересчитать все местные ямки, камни, пеньки, горки и прочие неровности лесного ландшафта. Денис надеялся только на то, что какое-нибудь тёмное пятно впереди не окажется болотом или заброшенным колодцем. Телефон потерял сеть ещё утром, так что рассчитывать на то, что удастся вызвать помощь, не было смысла.

И тут лес внезапно закончился.

От неожиданности Денис затормозил так резко, что не удержался и чуть не стукнулся лбом о руль.

– Опа… – медленно и от шока чересчур вежливо протянул парень.

Лес словно был аккуратно обрезан или нарочно высажен определённым образом, так, что ровным, неестественно ровным кольцом окружал огромную поляну. Но не это поразило Дениса.

Посреди поляны возвышалось здание.

И нет, это была не сторожка лесника. И не хижина отшельника. И не усадьба какого-нибудь эксцентричного миллионера.

Это было здание из стекла и металла, из дерева и камня и ещё чего-то, что не мог сейчас, при свете фар, опознать Денис. Он даже не мог описать, в каком стиле оно было построено или хотя бы что оно напоминало, потому что напоминало сразу всё и было построено сразу во всех стилях. Здесь был и фронтон типичного офисного здания, и готическая башня, и что-то, походившее на кусок замковых стен романского периода. Странная, безумная, невозможная и нелогичная эклектика, ещё и абсолютно неуместная здесь, в глухом лесу.

Но в нескольких окнах горел свет. И это означало только одно. Здесь были люди.

И ещё одно, что обрадовало Дениса больше всего.

На стене здания, тускло отсвечивая, – наверное, была использована какая-то специальная краска, – в неверном свете фонаря виднелся красный крест.

– Хвала всем богам, – обратился к потолку салона автомобиля Денис.

Потом подумал и протёр глаза. Надавил на глазное яблоко, ойкнул от боли и снова протёр глаза.

Здание оставалось на месте.

И красный крест тоже никуда не делся.

– Чудесно, – бормотал Денис, осторожно выруливая по направлению к больнице, даже не обращая внимания на ноющую ногу. – Просто чудесно. Чистая постель, повязка, может быть, гипс, что-то поесть… просто чудесно… чудесно-чудесно-чу…

Стоп.

Тут что-то было не так.

И бог с ним, с вопросом, – а что в этой глуши могло делать медицинское учреждение? – в конце концов, с развитием современных техники и связи, любая глушь может быть весьма удобным местом для работы. Нет, дело в другом.

Ночь в этих местах, как успел выяснить Денис, не отличается большим количеством звуков. А мотор его автомобиля не относится к числу бесшумных. Так что обитатели и сотрудники этого учреждения, если бы они бодрствовали, обязательно должны были услышать, что к зданию кто-то подъезжает. А если они это услышали, то почему же не вышли встретить? Или хотя бы проверить, кто это?

А если тут никого нет или все спят, отчего горит свет в окнах? Неужели у них, в этой глуши, настолько легкий доступ к электричеству, что можно не обращать внимания на его перерасход?

Денис посигналил.

Звук гудка раскатился по двору и пошёл гулять по лесу.

Денис подождал, вглядываясь в здание.

Потом посигналил ещё раз.

Никто не мелькал в окнах, никто не выходил из дверей.

В высшей степени странно, да.

Денис поближе придвинулся к лобовому стеклу, вглядываясь в здание.

Никаких признаков жизни.

По водительской двери что-то глухо бумкнуло.

Денис повернулся на звук и замер.

Упершись лобастой головой в стекло, на него пристально смотрел огромный рыжий пёс. Кажется, ирландский волкодав, неуместно услужливо подсказала память.

– П-привет, – пробормотал Денис.

Пёс продолжал смотреть на него.

– Х-хороший, хороооший п-пёс, – постарался улыбнуться Денис. Вместо улыбки вышла какая-то жалкая гримаса.

Пёс не шевелился.

– Я это… мне надо… – попытался объяснить Денис псу, сам не зная, зачем. – У меня тут, кажется, нога сломана.

Пёс молчал.

– Мне просто гипс наложить или что там… Да есть тут кто-нибудь?! – нервы Дениса не выдержали, и он сорвался на вопль.

Пёс не шелохнулся.

Денис осторожно переполз на пассажирское сиденье и открыл дверцу.

И тут же икнул.

Пёс внимательно смотрел на него.

– Хороший, хороший… – залепетал Денис, видя, что пёс расположился так, что теперь захлопнуть дверцу не представляется никакой возможности. – Я к вам… я пациент.

Пёс молчал и не шевелился. Не принюхивался, не лаял, не рычал. Он просто внимательно смотрел на Дениса.