Отражение Улле

Шли еще два дня. Видели следы мамонта, волка, болотной кынды. Однажды услыхали впереди шум - голоса людей, топот. Потом разглядели за деревьями большую толпу - человек сто, не меньше, и шагали они на восток, братьям наперерез. Орми и Энки подкрались поближе, притаились в кустах, навострили уши.

Хриплый голос выкрикивал команды:

- Не отставать! Шире шаг! Кто отстанет - кишки выпущу!

Кто-то вполголоса спрашивал:

- Далеко еще?

И ему отвечали, тоже вполголоса:

- Миль пятнадцать-двадцать до ворот. Вечером будем в Гугане.

- Молчать! - орал хриплый. - Всех без жратвы оставлю!

Отряд приблизился - Орми и Энки от удивления разинули рты. Таких людей им встречать не доводилось. Одеты они были, как водится, в шкуры, но в какие шкуры! Не обмотанные кое-как вокруг тела и схваченные ремнями, а ладно пригнанные - как будто сами люди обросли густым мехом. Ни руки голые не торчали, ни ноги. И на головах было что-то такое меховое, с завязками, на ногах - вообще невесть что, вроде кабаньей кожи. Чужеземцы несли луки, колчаны и огромные ножи из неведомого серого камня - длинные, прямые и гладкие, без единой зазубрины.

- Вот они какие, гуганяне, - прошептал Орми. - Эх, нам бы такие шкуры!

За гуганянами брели людоеды - два или три десятка. Они тащили по снегу на длинных ремнях огромный, невиданный предмет. Внизу у него что-то крутилось и мелькало, сверху возвышалась серая нелепая громада.

- Тяжеленная штука, - сказал с удивлением Орми. - А как легко ее тащат!

- Я понял! Видишь, эти круглые... что крутятся. Они-то все и везут. Ловко придумано!

Следом за людоедами и чудесным предметом опять шагали вооруженные гуганяне. Замыкал шествие мамонт. На спине у него качалось что-то вроде домика, и оттуда выглядывали головы воинов и торчали копья.

Отряд давно уже прошел мимо, а Орми и Энки все лежали в снегу и от изумления не могли ни шевельнуться, ни слова сказать.

- Велик мир, - вымолвил наконец Энки. - И ничего-то мы о нем не знаем. Пойдем, однако, дальше. Чего в снегу валяться?

Братья поднялись и вышли на тропу, протоптанную отрядом.

- По тропе легко шагать, - сказал Орми. - Не пойти ли нам по ней на запад? Прямо пойдем - в стену упремся, на восток - попадем к воротам и в Гуган, а туда нам соваться не след. За своих не примут.

- И то верно. Пойдем на запад, заодно узнаем, что гуганяне делали в лесу.

Пошли на запад. Полдня идут - лес на глазах меняется. Деревья все мертвые, голые. Свежий снег усыпан хвоей. Кругом лежат дохлые белки. В воздухе - ядовитый смрад.

- Злые места, - говорит Орми. - Не вернуться ли нам?

- Гуганяне-то прошли здесь и не померли.

- Темнеет уже. Вернемся, где лес живой, переночуем. Завтра виднее будет.

Наутро опять вошли в мертвый лес. Скоро тропа привела их к селению. Костяные дома, крытые шкурами, и землянки - обычное людоедское жилье. Братья подошли ближе. Вдруг видят - мертвец на тропе. Синее лицо, вспухшие жилы. За ним - еще один такой же, а дальше, вокруг домов, - сплошь трупы на снегу.

- Не трогай ничего, Орми. Эти люди погибли от яда. Наверное, снег отравленный выпал.

Снег и вправду был нехороший, желтоватый. Братья медленно брели между мертвецами. Вдруг один пошевелился.

- Смотри, Орми. Вон людоед еще живой.

Подошли. Человек открыл глаза, увидел их, оскалился:

- Явились... Гниль! Ухоеды вшивые. Повезло вам. Жрите нас теперь, ублюдки.

Орми нагнулся было к незнакомцу, но Энки его остановил:

- Не трогай! Отрава кругом.

- Чего испугались? Какая отрава? Жри, не бойся.

- Если не отрава, отчего вы все перемерли?

- Так... Улле пришел. Всех костогрызов к себе забрал. Не трусь, ухоед. Сожри хоть меня одного, пока во мне кровь не застыла.

- Мы не ухоеды, - сказал Энки. - Мы пришли из-за гор. И человечину не жрем.

- Жаль... А я-то думал, сейчас ухоедов гуганским ядом попотчую.

- Тебе помирать скоро, - сказал Орми. - А ты все о злодействах печешься.

Костогрыз скривил рожу, удивленно поднял брови.

- Кто ж вы такие?

- Мы дети Имира, ведем с Улле войну.

- Ух! - Людоед попытался привстать, да не смог. - Выродки?

- Выродки. Расскажи, что у вас случилось.

- Из-за вас все... Твари зловонные! Ненавижу! - Глаза костогрыза пылали огнем, лицо перекосилось от злобы.

- Брось. Мы только что с гор спустились и невиновны в вашей гибели. Расскажи, как было дело. Может, мы тогда и отомстим за тебя гуганянам.

Костогрыз перевел дух, полежал немного неподвижно, потом собрался с силами и сказал:

- Третьего дня пришли гуганяне. Окружили нас. Да мы и не рыпались. Куда... против железа и пушек.

- Железо? Пушки? Что за слова такие? - встрял было Орми, но Энки на него цыкнул:

- Погоди ты! Он, того гляди, помрет, не успеет рассказать.

Людоед ухмыльнулся.

- Не слыхали о пушках за горами? Ничего, узнаете...

- Ты продолжай.