Отражение в глазах

— Прости, надо лететь, иначе Бобр точно взбесится. А ты спокойно собирайся и не думай про опоздание. Ну, до завтра.

Внезапно Княжев чуть опустил намотанный шарф Тани и лизнул ее в оголившуюся шею, а потом еще и еще. Зачем, ну зачем он так? Разве не понимает, что после таких прикосновений невозможно отпустить его? Нет, наверное, не понимает, иначе бы перестал мучить ее.

— Ты же должен ехать…

— Должен… — и Егор снова потянулся к губам.

Таня с усилием повела в сторону головой и распахнула дверь. Внутрь машины залетел уличный шум. Шуршание шин по плохо почищенному асфальту, перекрикивания галок на деревьях, аханья рано проснувшихся малышей на ледяной горке…

Едва Таня вышла из машины, та резко тронулась, будто получила свободу, и мгновенно скрылась из виду. А вытащенный из кармана телефон показал время: девять пятнадцать. Княжев все-таки опоздал на совещание.

Глава 19

Гулко звякнули о тумбочку ключи. Она уже дома. А как дошла — не помнит. Вроде бы надо спешить и собираться на работу, но ноги словно в густом киселе: двигаются медленно и с усилием. Тихо, как же здесь тихо. Даже будильник молчит, обиженно раскрутив пружину до конца и не дождавшись нового завода. Снимая сапоги, Таня задела воздушный шар, подарок Светы. Тот упруго подлетел, ударился сперва о вешалку, потом о тумбочку и отскочил к стене.

Она проследила глазами его полет и кивнула. Да, вот что удивило в собственной квартире — ее наполненность, даже загроможденность вещами. Впервые это стало понятно после пустующих комнат Егора. А жизнь в доме существует, подпитываясь энергией предметов и воспоминаниями хозяев. Теперь Таня осознала это совершенно точно.

Вот эта вешалка. Когда ее прибивали, мама основательно приложила себе молотком по пальцу, и ноготь долго оставался почерневшим. После этого злополучная доска с крючками пылилась несколько недель в углу, пока мама не набралась смелости вновь взять в руки инструменты.

Мебельная горка в зале служила дежурным складом, в который засовывалось все нужное и ненужное. Последнего оказывалось всегда больше, причем в таких количествах, что по всем законам оно не могло вместиться в ограниченное пространство. Может, там существовала волшебная стенка, за которую проваливались старые вещи, освобождая пустое место? Или за тайной дверцей жил неприметный пожиратель, а по ночам он изучал содержимое шкафов и съедал пыльный хлам? Загадка эта осталась без ответа и по сей день.

Люстра… О, несколько раз в году ее заботливо мыли. В воду мама неизменно добавляла пару капель нашатыря в надежде вернуть хрусталикам утраченный блеск. Задание же Тани состояло в том, чтобы повесить хрупкие висюльки обратно. Она это послушно делала и никогда даже не намекнула, что жутко боится упасть с поставленных друг на друга стульев.

Может, и хорошо, что вещи не умеют говорить, иначе они бы бесконечно шептали свои истории. И продавленный с одной стороны диван, и это кресло под плюшевым покрывалом с кисточками, и потрескивающая настольная лампа с перекрученным проводом, и ковер с треугольным отпечатком утюга сбоку…

У Егора же был не дом, а безликие стены, место под крышей, где ожидают наступление очередного утра. Вероятно, случись там пожар — и он не бросится ничего спасать. Ведь все выбрал чужой человек и методично расставил по нужным местам. Может, поэтому и тянет Княжева на работу. В мир, где воплотились его замыслы и желания: от зеркальных панелей на фасаде, корчащих рожи, до стремительных лифтов, по сути не нужных для четырех этажей.

Работа… Работа! Черт, она же и так опаздывала! Так нет же, еще и задумалась сейчас в коридоре и забыла о времени.

Таня проскользнула в ванную и встала под душ. Теплая вода, потом холодная. Пока греется под пущенной вновь теплой водой, можно почистить зубы. Та-ак, естественно, волосам нужно покапризничать, куда без этого. И Таня сушила их, расчесывала, снова сушила, смачивала водой разлетающиеся пряди, а закончила тем, что и всегда: собрала кудряшки в пучок и закрепила. Определенно пора обратиться за советом к хорошему парикмахеру. Ну, или спрятать ножницы подальше, чтобы в раздражении ненароком не укоротить свою шевелюру.

Серый свитерок под горло и брючный костюм темно-синего цвета. Траурно. Поэтому пиджак пусть поскучает дома. На шею — длинную цепочку с внушительным круглым кулоном-«тарелочкой». Не слишком изящно, но время катастрофически поджимает. И нет выхода: придется брать такси. О-хо-хо…

Парковка перед бизнес-центром была заполнена под завязку. Видно, действительно аврал был не только у маркетологов. Таня обошла машину Егора, забравшуюся одним колесом на тротуар, и впервые заметила на решетке радиатора знак, похожий на трезубец морского царя. Хищница на службе Посейдона. Нет, милый акуленок, которого тянет погладить по блестящему боку.