Отражение в глазах

Хорошо, когда дела увлекают настолько, что забываешь обо всем. Потом бросаешь случайный взгляд в окно, а там уже выползли сумерки. Автомобили приветственно скребут «дворниками» по стеклу и многозначительно моргают поворотниками перед тем, как покинуть парковку. Пробегая по едва присыпанному снегом льду, прохожие некрасиво расставляют ноги, но не хотят дожидаться прихода следующего троллейбуса и не сбавляют скорость. Вон на тротуаре замер человек в старомодной теплой шапке с торчащими в разные стороны ушами, задрал голову вверх и неодобрительно ловит на рукав кружащиеся снежинки. Он задумчиво потряхивает метлой с длинной ручкой: завтра придется снова поменять ее на лопату. Размеренно, одна за другой, зажигаются гирлянды праздничной иллюминации, словно дают возможность полюбоваться и оценить красоту каждого огонька. Через месяц наступит Новый год.

Становилось все труднее различать что-то за окном, будто замерзающая земля натягивала на себя темное покрывало. В стекле отразилась Синицкая, она собрала все бумаги на столе в одну кучу и выровняла края получившегося монумента. Ну, хотя бы такой порядок. Вон Роман укладывает ноутбук в сумку, наверное, планирует доделать что-то дома на выходных. Спасибо ему: больше не было ни малейшего намека, что он услышал что-то не для своих ушей. Все-таки Света зря тянет с объяснением: поговорили бы с Романом по душам, глядишь, и были бы уже вместе… Что? Он великодушно предлагает развезти всех по домам? «О, Ромка, ты просто бесподобен!» Подождите, она только набросит куртку.

Дома Таня первым делом отправилась на кухню: весь этот суматошный день она ела лишь крекеры, чудом оказавшиеся в ящике стола и оставившие в конце солоноватое послевкусие. Теперь же можно побаловать себя фруктовым чаем и припасенным творогом с яблоками. Напиток согрел все внутри, но не избавил от жажды, поэтому она торопливо наполнила чашку еще раз. Мамина любимая… С пушистым котенком и малюсенькой щербинкой по краю.

Впервые за долгие месяцы Таня поняла, что готова смотреть на дорогое лицо и не плакать. Она прихватила из комнаты объемный альбом с фотографиями и уселась за кухонный стол. Большинство снимков были изучены вдоль и поперек во время многочисленных болезней в детстве, когда запрещалось читать или смотреть телевизор. Но сегодня Таня, как в первый раз, засматривалась на запечатленных людей, изучала предметы вокруг и интересовалась надписями на задней стороне фотографий. Раньше там имели обыкновение подписывать, кому и кто посылает в подарок это фото, или просто указывали имена, иногда с датами.

Вот засняты мамины родители: он сидит на стуле, она пристроилась чуть сзади и положила на спинку одну руку. Типичная композиция, искусственно составленная фотографом. Лишь в одном тот угадал: бабушка Вера всегда держала голову и спину излишне прямыми и напряженными, будто расценивала жизнь как одну нескончаемую битву. Дед Михаил на ее фоне выглядел как-то щупловато и неприметно даже в центре фотографии, как здесь. Таня совсем его не помнила, но почему-то всегда представляла степенно хмыкающим в густые усы и вытаскивающим из мешка плюшевого зайца. Да, если бы она умела рисовать, в чертах Деда Мороза ожил бы ее дед Михаил.

Вот на руках бабушки появилась маленькая девочка в смешном чепчике и свободном платьице-распашонке, из-под которого торчат почему-то голые ноги. Дедушке досталась лишь одна круглая пяточка.

Опять бабушка, постаревшая, но такая же несгибаемая, в накинутом на плечи пуховом платке. Когда Таня простужалась, ей часто повязывали им грудь и спину, крест-накрест. А она потихоньку засовывала в получившуюся перевязь ложки и представляла, что это гранаты, а она разведчик…

Мама-школьница, с огромными бантами и нарядным белым фартуком, в руках неизменные астры и увесистый портфель с собакой. По рассказам мамы, с ним они не разлучались до конца школы. Потом он переместился на антресоли и стал хранителем нехитрых инструментов для домашнего ремонта. Наверное, и сейчас там лежит…

Мама на море. Она поехала туда после первого курса института и из поездки привезла вот это невзрачное фото с пальмой да воспоминание о поразивших ее голубоватых волнах и скользких водорослях на мелководье. Танин день рождения приходился на середину весны, как раз ровно девять месяцев после поездки, и она подозревала, что с отцом мама познакомилась именно на море. Так ли это, Таня не знала наверняка: за все годы мама ни разу не ответила прямо на этот вопрос.

А вот неожиданно цветная фотография, в те годы их делали нечасто. Большая дворовая компания. Вместо того, чтобы смотреть в объектив, все наблюдают за двумя парнями в позе борцов-сумоистов. Один из них обрит наголо. Это проводы в армию маминого двоюродного брата, Жени. Как раз накануне поездки на море. Спустя полтора месяца он нелепо погибнет: несчастный случай обращения с оружием. Мама не любила об этом говорить, а бабушка Вера и вовсе сразу начинала ругаться. Странно и то, что они не поддерживали никаких отношений с семьей погибшего. Таня даже не знает их адреса, да и вообще живы ли они.