Отражение

И все же Ирине удалось оттуда сбежать. Когда примелькалась она своему «шефу» (его постоянно заботили «новые покупки»), у нее появилось свободное время. Тратила она его на изучение языка, запоминание расположения комнат во дворце, парадных и запасных выходов, времени приезда служебных хозяйственных машин, а также на заигрывание с телохранителями. Последнее было не менее опасным, чем перейти дорогу женам, но этим занимались почти все европейки в гареме. Ожидание нерегулируемой очереди в спальню шейха многих не устраивало. Внешнедрессированные «янычары» (как называла их Ирина) тоже были не прочь в периоды отсутствия шефа позабавиться с белотелыми красавицами. Делали это скрытно не только от всех, но и друг от друга. Вот вам и Восток, вот вам и пуританские нравы.

Ирина выбрала самого молодого, близкого ей по возрасту. К тому же, как потом выяснилось, он был дальним родственником шейха. И употребила все чары, которые даны красивой и не совсем глупой женщине, чтобы вызвать в нем не просто похоть, но и настоящую страсть. Арабский мальчик вывез ее сначала из дворца, а уж потом и из страны пустынь и нефтяных королей. И проехала она с ним через Индию, Непал, Бирму... В Японии от него сбежала, и вот уже пять лет работает в этом ресторанчике и ничего другого от жизни не хочет.

— В Россию? — ответила она как-то на вопрос Ольги. — После того, что меня ни разу не искали, после того, что ты мне о ней рассказала, нет, не хочу. Даже богатой там жить не хочу. Знаешь, гарем научил меня жить в маленьком замкнутом мирке, а этот остров как раз то, о чем мечталось в далеком детстве. Россия отсюда мне кажется большим котлом, куда навалили всего, что под руку подвернулось, приправили всякой заразой, со всего мира собранной, и теперь кипятят на медленном огне. Отец мой и брат, небось, вместо отбойного молотка, касками на Красной площади стучат...

Последний год Ирина жила с разорившимся русским коммерсантом, которого очередной кризис в родной экономике застиг врасплох именно на этом острове. Коленька (как называла его Ирина) обратно ехать не решился, ибо опасался быть растерзанным кредиторами. Попив с месяц горькую, устроился работать техником в местном аэропорту для малогабаритных самолетов и имел там отличную репутацию. На жизнь и нехитрые развлечения им двух зарплат хватало.

Правда, на Ольгу Коленька, изредка появляясь в ресторане, смотрел с недоверием, даже, казалось, с презрением каким-то. Словно она была виновата в том, что он разорился, или хотя бы в том, что вместе с ним не разорилась она или ее муж. Но именно Коленька первым предупредил Ольгу об опасности.

Как-то после обеда, когда Ольга и Ирина засиделись дольше обычного, Николай подсел к ним с видом заговорщика и впервые за долгое трезвое время заказал себе виски. Он приехал из аэропорта на своем стареньком «додже» и прямо в засаленном синем комбинезоне, словно пришел в рабочую столовую, без разрешения сел за их столик. Выпив первую порцию, он обратился к женщинам, глядя при этом почему-то на дно своего бокала:

— Ну что, тетки, влипли?

Чем можно было ответить на подобный выпад, кроме вопросительного молчания. И растерянность их тут же назначила Николая негласным командиром. Он видел, как напрягся за соседним столиком Ваня-Супер, понимающе замолчал неугомонный Андрейка, и напустил на себя еще пущей важности.

— Пока вы здесь курлычете, на наш тихий островок прибыли два очень интересных дяденьки. И, по-моему, по вашу душу, Ольга Максимовна. Откуда я такой вывод сделал? Так они между собой по-русски разговаривали, меня не стесняясь. Откуда они могли знать, что на этом завалящем аэродроме работает русский техник? А с местными они на английском якшались, выспрашивали о климате, о природе, бывают ли тут русские. А когда им сказали, что тут отдыхает одна богатая русская дама с сыном, они аж прослезились от радости. Один другому на чистом русском языке и говорит: «Ну что, Саня, просто пришьем, или, как велели, торсионник запустим?» На что Саня ему, сладко потягиваясь, ответил: «Для чего ж мы тогда целых два кофра таких тяжелущих тащили? Нам торопиться некуда, ты смотри природа какая, девочки есть. Может, и наша дамочка ничего...» Он это сказал, я запомнил, и решил вас, тетки, оповестить. А вам, Ольга Максимовна, придется, видимо, с нами поделиться — кто это за вами охотится и что такое торсионник? Можете, конечно, отмолчаться, если в нашей помощи не нуждаетесь.

4