Отражение

— Маккаферти не бывает там, где несерьезно. Большие деньги, большая и грязная политика — вот сфера приложения его незаурядных способностей.

— А ты в Югославии здорово накуролесил? — спросил вдруг Сбитень.

— Всяко было, — ответил Семен.

— Здесь рядом есть междугородная телефонная станция, позвоню-ка я оттуда. Из дома или по мобильнику могут засечь, — решил Степан.

— Ольге? — понял его Семен. — Может, тебе лучше поехать туда?

— Да теперь каждый шаг, как по минному полю. Кто ж знает — как лучше? Но позвонить надо, на душе как-то муторно. Подождите меня здесь.

Степан и Семен сидели спиной к уличному движению. Сбитень сидел напротив, занимая своей массивной фигурой целую сторону стола. Но именно Семен почувствовал опасность (наверное, еще потому, что предназначалась она ему), когда Степан встал и повернулся лицом к находившейся за их спиной автомобильной парковке.

Дверцы черного джипа распахнулись, из кабины в обе стороны стремительно шагнули два парня с пистолетами, направив стволы в грудь Степана. Семену было достаточно чувства опасности, чтобы, не задумываясь над тем, как это выглядит со стороны, начать движение по касательной к этой опасности. Он бросил собственное тело, закрутив его вокруг своей оси, на землю, и ногами, как ножницами, зацепил ноги Степана. Во время падения второго в ускорившемся движении времени хлопки выстрелов расставили многоточие. Одна из пуль крепко зацепила Сбитня, разорвав его тело десятью сантиметрами ниже правого плеча.

Здоровяк-Юра только качнулся на легком пластиковом, но устойчивом стуле, и, принципиально сохраняя достоинство и презрение к любой опасности, весьма недоброжелательно посмотрел в сторону стрелявших. Во взгляде его можно было прочитать, что он сделает с покушавшимися, достань он их оставшейся здоровой, пусть и левой рукой. Но это был не художественный фильм, где герои позволяют друг другу обменяться перед смертельным поединком выразительными взглядами. Скунсу и Рыжему было наплевать, как на них смотрят. Они палили, не останавливаясь, и каждая секунда промедления могла стоить Сбитню жизни. Никто лучше Семена этих правил не знал. Прокрутившись по земле, он выбил ногами стул из-под Юры, и уже в следующий момент нырнул в аккуратно подстриженный кустарник, зеленым бордюром окружавший кафе.

Суматохи и визга вокруг не получилось. Несколько женщин вскрикнули и попадали под столики, а многие мужчины совершенно спокойно наблюдали за происходящим, словно находились в театре, а не поблизости от линии огня.

Ошибка Скунса и Рыжего оказалась не тактической, а стратегической. Столичная наглость криминальных разборок в северных городах еще не прижилась. Здесь стреляли чаще по ночам или в безлюдных местах. И уж совсем не рассчитывали исполнители на участие в перестрелке милиции.

Никто из них не обратил внимания на тщедушного младшего сержанта, покупавшего газеты у лоточницы на другой стороне дороги. Тот же при первом выстреле удивленно оглянулся, но уже после попадания в Сбитня занял позицию за стволом ближайшего клена. Отсутствие интереса к нему со стороны бандитов позволило сержанту старательно прицелиться из табельного «Макарова» и даже прищучить крепким словцом любопытных прохожих. И, разумеется, он не видел крайне изумленного лица Скунса, когда пуля, выпущенная из его пистолета, со страшной силой неожиданности толкнула его в спину в области сердца. Мгновение постояв с удивленным, но уже мертвым лицом, Скунс воткнул это удивление в асфальт. Рыжий среагировал мгновенно: в руках его появился второй пистолет, из которого он несколько раз выстрелил в кленовый ствол, защищавший сержанта. Между тем, из пистолета в другой руке, он, почти не целясь, размозжил для верности голову своего павшего товарища. Садясь в машину, он продолжал палить в обе стороны, откуда ждал ответного огня.

Сержант предпочел больше не высовываться, а Семен засунул обратно во внутренний карман свою «берету». На молчаливый вопрос брата он ответил:

— Зачем лишний раз светиться? Да и вообще уходить отсюда надо...

— Юра, ты как? — Степан склонился над Сбитнем.

Тот попытался сказать что-то бодрое, но на губах выступила кровавая пена, и он потерял сознание.

— Задето легкое, — определил Семен, — жить будет, но надо поскорей в больницу. Надо откачивать из легких жидкость...

Черный джип, визжа покрышками, рванул с места по опустевшей улице. Милиционер несколько раз выстрелил ему вслед, а Степан и Семен с огромным трудом оторвали Сбитня от земли и потащили его к машине. И пока сержант обратил свое внимание на них, они тоже запустили двигатель и помчались в противоположную сторону. Сержант вынул из пистолета пустую обойму и, осмотрев по-хозяйски место происшествия, сделал заключение:

— Беспредел, вашу мать...

2