Отражения

Вслед за Летицией Харрингтон в комнату заходили Люси Аманда Блодуин, Рионна дель Фьон, Изалотта Гедвиг, страшно смущенная всем, настолько она запиналась, пока рассказывала о себе двум строгим слушательницам, Луиза Эстелла Лакос и кто-то еще, а потом кто-то еще – Амелия уже не запоминала имен.

Как только девушка заканчивала рассказ, делала прощальный реверанс и выходила в любезно открытые лакеями двери, леди Алексиана склонялась к леди Катарине и что-то у нее спрашивала – и что-то говорила в ответ. Тоже тихо, так, что отсюда, из застенья, слышно не было, только видно эти склоненные головы и то, как рука леди Алексианы оставляет какие-то пометки на листе бумаги.

Этот лист она иногда поднимала и смотрела сквозь него на свет, словно так можно было прочитать тайное послание.

– Видишь? – прошептала Кармиль.

Амелия кивнула и отстранилась от стены.

Все было понятно.

– Принцессе нужны фрейлины, – сказала она серьезно.

Словно принимала это, как принимают горьковатое, но полезное лекарство, от которого к утру перестает ломить кости, а кашель почти сходит на нет.

Кармиль отшатнулась, будто бы эта покорность, с которой сестра приняла то, что ее, Кармиль, возмущало до глубины души, была сродни пощечине.

– А подруги, – сказала она. – Подруги принцессе нужны?

– Зачем принцессе подруги, если у нее есть сестра? – ответила Амелия и потянулась к Кармиль, чтобы обнять ее.

Та позволила – и обхватила руками плечи Амелии.

– Но почему принцесса не может выбрать фрейлин сама? – прошептала она с обидой.

Амелия пожала плечами.

– Потому что принцессе не до того? Или, может быть, потому что принцесса за две недели не завела ни единого знакомства дольше, чем на четверть часа, и глубже, чем чайная чашка? И не запомнила ни одного имени? – она отстранилась и позволила Кармиль вытащить из ее, Амелии, растрепанных волос, какую-то щепку.

Кроме Ивейна Вортигерна, конечно, подумала Амелия и почувствовала укол совести: она так и не рассказала сестре о нем и сейчас, после слов про подруг, почувствовала себя предательницей.

– Пойдем отсюда, – сказала Амелия, чувствуя сквознячок, гуляющий по ногам. – Здесь неуютно, и у меня чешется нос. Того и гляди чихну.

Кармиль в ответ только приложила палец к губам и потянула было сестру назад, но остановилась, решив напоследок посмотреть, что происходит в комнате. Амелия терпеливо ждала, покачиваясь с носка на пятку.

Кармиль все еще хмурилась, будто злилась и обижалась на мать и на их общую благодетельницу, а потом ее лицо вытянулось от удивления – и она отстранилась, быстро, молча, и велела Амелии тоже посмотреть.

К сизому и лазурному пятнам прибавилось еще одно – черное.

Лорд Дамиан стоял за спиной у леди, высокий и стройный, опирался на свою трость и слушал, как очередная высокородная девица в ярких шелках ведет свой рассказ о музыке, танцах, балах и связях в Альбе.

Когда Амелия, чувствуя странное разочарование, отстранилась, ей показалось, что лорд Дамиан повернул голову – и посмотрел в их сторону.

Впрочем, конечно, это могло быть игрой воображения, не более. По крайней мере, так она успокаивала себя, пока они с сестрой добирались до спальни – до спальни Кармиль, потому что в комнате Амелии кто-то ходил и появление девушек из маленькой дверцы за углом шкафа точно вызвало бы вопросы.

– Когда ты успела все изучить? – спросила Амелия, разглядывая комнату сестры: бесконечные стеклянные флакончики на туалетном столике, яркий букет на каминной полке, ворох платьев, сваленный в беспорядке на кушетку, словно Кармиль с утра выбирала наряды и так их и оставила, увлеченная прогулкой по изнанке особняка. Комната казалась сокровищницей принцессы – куда более настоящей, чем сама Амелия.

Она осторожно села на край кушетки, подвинув юбку из серебристо-синей тафты.

– Мне было скучно по вечерам, – ответила Кармиль, изучая свое отражение в зеркале – не прицепилась ли паутинка, не оставили ли стены белесые следы там, где она задевала их локтем или бедром. – Ты отдыхала, и мне запретили беспокоить тебя, потому что принцесса, конечно, должна быть свежа, как бутон, даже если танцевала на балах далеко за полночь. Девицы, с которыми мы познакомились на приемах и обедах, больше ценят твое общество, – она брызнула лавандовой водой на запястье. – И я обиделась, когда поняла, что через меня пытаются приблизиться к тебе. Зачем мне такие подруги? – она помахала рукой в воздухе. – Вот я и исследовала дом. Ну что? – она посмотрела на Амелию почти дерзко. – Как тебе твои будущие наперсницы, сестра моя?

Амелия пожала плечами, погруженная в свои мысли:

– Зачем я им?

– Потому что ты старшая принцесса, дурочка, – Кармиль села перед ней на корточки. – Потому что это твоя свита. Потому что… Ах, – она махнула рукой и встала. – Я бы все отдала, чтобы быть на твоем месте, – сказала Кармиль, яростно копаясь в куче платьев. – И строила бы этих куриц, как генерал – армию. А ты бы что? С радостью уехала в Эривэ, так?

Амелия серьезно кивнула.

Кармиль лишь покачала головой и приложила к сестре платье точно такого же цвета, как платье леди Алексианы.