Отражения (СИ)

— И всё-таки я за вас переживаю, — с притворной тревогой сказал Ангельс. — Несомненно, всего этого, — окинул он взглядом пронизанный светом, роскошно обставленный салон, — вы достойны, ведь вы верой и правдой служили нам на протяжении многих лет. Но если видения не вернутся… Боюсь, Совет фракций может посчитать вас, скажем так, недееспособной и не тратить впустую ресурсы. Какая же Провидица без предвиденья?

— И вы сделаете всё возможное, чтобы вложить эту мысль в головы Совета…

Казалось, прошли века с тех пор, когда она испытывала перед ним благоговейный трепет. Страх. Теперь же Ангельс Марон не вызывал ничего, кроме раздражения. И желания поскорее от него избавиться. Пока он не избавился от неё.

Управитель не сводил со своей собеседницы глаз:

— Мне всегда было любопытно, кто же вы такая на самом деле. Женщина без лица и прошлого. Почему именно Радаман? Почему вы нам помогали, уберегали от ошибок? Жаль, ни один Проводник так и не сумел заглянуть в ваши воспоминания, — задумчиво пробормотал мужчина, тщетно пытаясь уловить хоть какую-то реакцию в сидящем напротив изваянии. — Я слышал, в этом году из МВА выпустился сильный Проводник с редкой аномалией. Как же там её… Таро, кажется. Может, стоит убедить Совет фракций попробовать просмотреть вас ещё раз? Столько лет ведь прошло с последней попытки.

— Вы забываетесь, л'эрд Марон, — едва сдерживая рвущуюся наружу ярость, процедила Онна, но, как ни старалась, голос всё же дрогнул. — Разве вам мало врагов? Хотите обрести нового? Того, кто знает всё наперёд.

Взгляды заклятых противников схлестнулись в безмолвном поединке.

— Нет, не знаете, — наконец, чему-то довольно усмехнувшись, сказал мужчина. — Даже понятия не имеете. Ведь так, Онна? Ну а насчёт просмотра… Считайте моё предложение неудачной шуткой. Просто мы, радаманцы, так не любим секретов. А вы для нас один сплошной секрет.

Ещё долго после его ухода Онна сидела, не шевелясь, прокручивая в памяти каждую фразу, каждую эмоцию и каждый жест ненавистного гостя, силясь понять, какие последствия повлечёт за собой эта встреча.

Из задумчивого состояния её вывела тихая трель сигнала. Провидица встрепенулась, словно очнулась от долгого сна, и коснулась сенсорной панели, принимая вызов. На загоревшемся экране появилось одутловатое лицо контр-адмирала Дорна.

— Ваше святейшество, — военный склонил в приветствии голову. Довольный тем, что сумел выслужиться перед самой Провидицей, радостно сообщил: — Я всё уладил. Как вы и просили, коммодору Даггерти отказано в переводе. Никуда он отсюда не денется.

— Хорошо. — И хоть внешне её святейшество оставалась бесстрастной, в душе она ликовала: хотя бы на одну проблему стало меньше. — Единственное, — Онна поднялась и принялась мерить комнату шагами, задумчиво теребя украшавшие запястье браслеты, — мне нужно будет, чтобы он улетел ненадолго. Не сейчас, но в ближайшем будущем.

На лице военного отразилось недоумение.

— Вы ведь просили ни за что его не отпускать. А теперь требуете обратного?

Онна почувствовала, как внутри нарастает раздражение. Ещё не хватало объясняться перед этим тупицей! Не рассказывать же ему, что Рейна нужно будет удалить на время, пока она будет обживаться в новом теле. Привыкать к новой жизни.

— Вы плохо меня поняли, адмирал. Я не прошу отсылать его навсегда. Всего на пару циклов. Когда именно — дам вам знать позже. — Заметив, что радаманец снова открыл рот, собираясь доводить её дальше, Провидица быстро попрощалась, пожелав ему хорошего вечера, и оборвала связь.

Ощутив слабость в ногах, без сил опустилась в кресло, устало прикрыла глаза.

Очень скоро. Уже очень скоро всё изменится.

Она наконец-то сможет вырваться из лабиринта кривых зеркал с неправильными, уродливыми отражениями. Этим лабиринтом была её жизнь. Но вскоре она обретёт новую. Ту, которую когда-то так опрометчиво потеряла.

Шиона

Я люблю свою жизнь. Нет, я её просто обожаю! Каждое мгновение, каждый день. За исключением утра, когда Рейн завтракает, а я коротаю минуты (которые могла бы потратить на поглощение пищи) в обнимку с унитазом. Впрочем, в такие моменты думать о еде совсем не хочется.

Муж радуется. Нет, конечно же, не токсикозу, а той причине, которая его вызывает. Фейрусу мы ещё не рассказали, опасаясь, как бы бедолага не свихнулся на почве счастья. Да и от друзей пока что держим беременность в секрете. Мало ли, как всё пойдёт. Мне никак не удаётся выбросить из головы тот сон, в котором другие Рейн и Шиона тщетно пытались завести ребёнка. Не хотелось бы, чтобы и нас постигла та же участь. Моему малышу ещё нет и цикла, а я уже люблю его всем сердцем. Даже подумать страшно, что с ним может случиться что-то плохое.