Отражения (СИ)

— С каких это пор ты стал фанатом Флара?

— А он мне всегда нравился, — пожал плечами Вилар, не преминув добавить: — В отличие от твоего Даггерти.

В ответ я неопределённо хмыкнула. Как по мне, так оба далеко не подарки.

— И часто вы с ним переписываетесь? — намеренно подливая в бокал вина, явно чтобы развязать мне язык, допытывался ариец.

— Бывает, — Снова пригубила коварный напиток, уже порядком ударивший в голову, и исподлобья глянула на Вилара. По хитрой физиономии поняла, что так просто от меня сегодня не отстанут. Пришлось признаться: — Дайлан переживает за меня. Думает, я всё ещё страдаю по Рейну…

— Правильно думает, — язвительно подметил приятель.

Грозно зыркнув в его сторону, залпом осушила то, что ещё плескалось на дне бокала, и продолжила:

— Вот и интересуется иногда, как у меня дела, нет ли проблем на работе. Завтра у него выходной, он будет в Авийоне…

— И вы с ним встретитесь! — безапелляционно заявил белобрысый сводник.

— Слушаюсь и повинуюсь, саэр! — теперь уже язвила я.

— Ну ты ведь хочешь избавиться от этого Аво. Вот он, твой шанс. Будешь дурой, если откажешься, — простодушно сказал приятель.

— Предлагаешь использовать Флара вместо щита в борьбе с генералом? — Я поморщилась. — Как по мне, это подло.

— Если считаешь, что подло, честно расскажи Флару об Аво и его подарках. Уверен, он не откажет тебе в помощи.

— И как ты себе это представляешь? — хмыкнула я, медленно водя пальцем по кромке бокала, выжимая из сосуда тихие звуки. — Дайлан, я согласилась на свидание с тобой лишь потому, что хочу сделать тебя своим прикрытием. Ко мне тут клеится один премерзкий старикашка, вот я и решила немного тебя поиспользовать. Надеюсь, ты не против, милый?

Громко вздохнув, Авен театрально закатил глаза.

— А теперь то же самое, только без кривляний… И вообще, не ври, что он тебе совсем не нравится. Мы уже давно заметили, что вы с Дайланом классная пара. Так что со-гла-шайся! — по слогам, как для слабоумной, повторил Вилар.

Приклеился как банный лист и не отлипал, пока я не отправила нашему бывшему куратору своё согласие.

Расплывшись в довольной улыбке, Авен поднялся. Попросил убрать со стола и сложить тарелки в очистительную машину, сказав, что уже опаздывает.

— Мне вот интересно, куда ты всё время исчезаешь. — Забравшись с ногами на стул, я с недовольством наблюдала за сборами друга. Опять бросает меня одну. И неизвестно, когда вернётся. — Не хочешь рассказать?

— Ну не одной же тебе пришлось подписывать соглашение о конфиденциальности, — парировал загадочный наш. Чмокнув меня по-отечески в лоб, быстро, пока я не опомнилась и не забросала его вопросами, подхватил куртку и дёрнул к выходу.

— Будь умницей, Ши. И не вздумай отменять свидание!

— Да уже поздно как бы, — со вздохом пробормотала я, когда друг скрылся за дверью.

Провела пальцем по тёмному ремешку голофона и грустно улыбнулась. Ещё один подарок Рейна.

Глава 4. Свидание

Рейн

«Рушиар» был одним из немногих ресторанов, которые любил посещать его дядя, Фейрус. Арвейла привлекали уединённость этого места, обходительная прислуга — не роботы, к которым за годы, прожитые на Радамане, он так и не смог привыкнуть, а живые люди.

Просторный зал, оформленный под старину, навевал на него воспоминания о доме. Фейрус мог подолгу разглядывать стены, расписанные фресками, изображавшими панорамы древних городов Старого света, изучать каждую деталь интерьера, вроде антикварных люстр из бронзы и хрусталя. Прозрачные грозди допотопных светильников, как мысленно величал их Даггерти, мерцали и переливались в пламени свечей, разбрасывая по полу неясные блики.

Здесь даже имелся старинный музыкальный инструмент, именуемый роялем, на котором уже мало кто умел играть.

Фейрус приходил в «Рушиар», чтобы насладиться чарующими звуками музыки, изысканной едой, побыть наедине со своими мыслями. Каждый столик был огорожен лёгкими, полупрозрачными тканями сиреневого и голубого цветов, трепетавшими от малейшего колебания воздуха. Эти своеобразные ширмы придавали помещению некую загадочность и создавали интимную обстановку. Для освещения использовались только свечи. Они то разгорались, и тогда по стенами начинали плясать причудливые тени, то почти гасли, погружая зал в темноту.

Рейн, в отличие от дяди, не питал особых восторгов по отношению к данному заведению, предпочитая места более оживлённые. Где не приходилось есть впотьмах и не было всей этой антикварной мишуры, вроде массивных стульев, щедро украшенных резьбой и бархатной обивкой, деревянных столов на нелепых изогнутых ножках, потемневших от времени канделябров.

Но друг пожелал встретиться именно здесь, так как работал неподалёку. А Даггерти в принципе было всё равно, где ужинать.

В последнее время его вообще мало что волновало.

Неспешно потягивая вино, которое, стоит отдать должное сомелье «Рушиара», здесь было отменным, Рейн скользил по залу рассеянным взглядом. Лица посетителей, скрытые невесомыми занавесями, казались нечёткими, какими-то размытыми. Да Рейн и не пытался их рассмотреть. Просто убивал за разглядыванием время.