Отраженная угроза

— Мы сейчас чьим каналом пользуемся? — поинтересовался Сенин.

— Не волнуйся, претензий не будет. Местная епархия, оказывается, имеет свой канал, вполне просторный. Я и подсел, так сказать.

— Слава богу, — констатировал Сенин. «Назовите себя», — появилось на экране.

Сенин быстро ввел свой личный номер. Несколько секунд понадобилось, чтобы на той стороне его проверили. Лишь после этого «бабушка» вновь заговорила:

«Бабушка: Назовите число воспитанников».

«Около трехсот», — ответил Сенин.

«Бабушка: Говорите ли вы на латыни?»

«Нет». Сенин и в самом деле не мог сейчас перейти в кодированный режим, поскольку для этого требовался совершенно другой терминал.

«Бабушка: Ждите учебник…» Связисты начали громоздкую процедуру дистанционного кодирования. Это означало, что сказка про бабушку сейчас кончится и можно будет общаться по-человечески.

— Ну, что там? — потерял терпение Хэнк.

— Там? — Сенин с тоской вздохнул. — Там, кажется, о нас вспомнили.

«Здравствуйте, — ожил экран. — Пожалуйста, кратко оцените ситуацию в вашем лагере».

Сенин застучал по клавишам:

«Заложники спокойны, хотя и напуганы. Администрация собрала вещички. Остались вооруженные охранники, около тридцати человек. Периметр лагеря оборудован автоматическими пулеметами. Все здесь надеются, что никакой бомбардировки не будет».

«Бомбардировка будет. Ракеты уже доставлены».

«Ну, вы и сволочи», — откровенно ответил Сенин.

«Не мы. Эта операция утверждена Парламентом. Какие возможности для освобождения заложников, на ваш взгляд, сейчас существуют?»

«А что вы готовы сделать?»

«Всё, вплоть до штурма».

«Пока в лагере остается охрана, лучше не лезть. Будет мясорубка. Плюс еще их пулеметы: легким оружием их не разворотишь, а примените крупный калибр — осколками забора побьет людей».

«Охрана наверняка уйдет. Вы сможете сообщить, когда это произойдет?»

«Ничего не обещаю. Вы смотрите на нас сверху?»

«День и ночь».

«Если я к тому времени лишусь связи, то подожгу свалку. Это будет сигнал, что охрана ушла. Вы сможете как-то предупредить о бомбардировке, чтобы мы отошли от здания?»

«Не стоит на это рассчитывать. Они не глупее вас и запрут заложников прямо в здании. Поэтому ничего поджечь вы тоже не сможете. У вас есть возможность в ближайшее время войти в здание?»

«Не исключено», — ответил Сенин, вспомнив про Рубена.

«Мы рассматриваем возможность проникновения через подземные коммуникации. Нам необходимо знать состояние тоннелей на предмет минирования и замурованных ходов».

«Думаю, там всё заминировано и заделано на совесть. Но я попробую что-то узнать».

«Мы свяжемся с вами через несколько часов и зададим еще ряд вопросов. Тщательно наблюдайте за обстановкой. Старайтесь не терять контакта с нами. Если связь будет невозможна, сразу условимся о взаимных действиях. Мы в любом случае предпримем попытки вас вытащить. Возможно, придется прорываться штурмом, взрывать двери, стены. Постарайтесь как-то управлять людьми, чтобы они вели себя правильно и не пострадали из-за случайностей».

«По мере сил», — пообещал Сенин.

Некоторое время эфир безмолвствовал, затем на экране загорелась совершенно неожиданная фраза:

«Удачи тебе, парень».

«И тебе того же, — не остался в долгу Сенин. — Кстати, ты кто?»

«После познакомимся. Спросишь капитана Рэда, это буду я».

Сеанс закончился, по экрану поползла рекламная дребедень.

— Ну, дела… — покачал головой Хэнк, который всё это время наблюдал за диалогом из-за спины.

— Никому ни звука, понял? — предупредил Сенин.

— Я понятливый.

— Раз уж ты в курсе, будем действовать вместе. Я чуть позже приведу еще одного парня, он тоже полицейский. Посидим, кое-что обсудим. И за эфиром следи, ищи новых «бабушек». Готов?

— Так точно, ваше благородие.

Сенин сидел, кусая губы. Свалившаяся на него ответственность несколько пугала. Может быть, с непривычки.

«Неужели я опять чего-то стою? — думал он. — Я — это снова я. Неужели от меня снова зависит что-то важное и я буду действовать, преодолевая страх и апатию? А впрочем, почему „снова“? Быть может, это у меня впервые. А всё, что было раньше, — всего лишь игры, причем чужие игры. Бог мой, впервые в жизни — моя игра, только моя».

— Забавно, — сказал Сенин и чуть заметно усмехнулся.

— Что? — оживился Хэнк.

— Заметил, как его зовут? Капитан Рэд. В детстве у меня была толстая книга комиксов — десять историй про бесстрашного капитана Рэда. Старая такая книга. Я ее раз сто прочитал.

— Капитан Рэд? — Хэнк пожал плечами. — Что-то не припомню.

— Это был мой любимый герой. Я, может, потому и в полицию пошел. И ведь тоже капитан, отставной. Капитан — красивое звание.

— Но далеко не самое высокое, — заметил Хэнк. — Кем бы ты мог стать — подполковником?

— После капитана — майор. Это уже не то. От этого слова веет каким-то жирком, кабинетной пылью, мозолями на заднице… О черт!

Усмешка моментально сползла с лица Сенина.

— Ты что? — спохватился Хэнк.

— Нет, ничего, — пробормотал Сенин и поспешно выбрался на улицу.

Оставшись один, он буквально схватился за голову.

До него дошло. Кто, спрашивается, мог взять себе псевдоним «капитан Рэд»? Ясно, как белый день — он сам!