«Отречемся от старого мира!»

«Англия открывает свои карты, — писал Вильгельм II, — в момент, когда она сочла, что мы загнаны в тупик и находимся в безвыходном положении! Низкая торгашеская сволочь старалась обманывать нас обедами и речами. Грубым обманом являются адресованные мне слова короля в разговоре с Генрихом: „Мы останемся нейтральными и постараемся держаться в стороне сколь возможно дольше“. Грей^{165} определенно знает, — продолжал кайзер, — что стоит ему только произнести одно серьезное предостерегающее слово в Париже и в Петербурге и порекомендовать им нейтралитет, и оба тотчас же притихнут. Но он остерегается вымолвить это слово и вместо этого угрожает нам! Мерзкий сукин сын!»

Германия шлет в Петербург телеграммы, обещая «утихомирить» Австро-Венгрию. Но Грей выиграл дипломатическую игру — отступать уже поздно.

30 июня Германская империя снова требует от Российской прекратить мобилизацию — она готова защищать братьев-германцев. В ответ Россия пере ходит от частичной мобилизации ко всеобщей. Еще бы! 20 июля в Россию приехали президент Франции Раймон Пуанкаре по прозвищу «Пуанкаре-война» и премьер-министр Рене Вивиани. Они заверяют Николая II, что в случае войны Франция выполнит союзнический долг и ни в коем случае не отступится от «вечной дружбы» с Россией.

Получив поддержку, правительство Российской империи решило на этот раз не отступать перед опасностью большой войны, как оно трижды делало это прежде — в 1909-м, 1912 м и 1913 гг.

И Великобритания уверяла союзников, Францию и Россию, что в войну вступит. Одновременно делались и туманные публичные заверения, которые можно было трактовать и так, что Британия в войну ни в коем случае не вступит. Союзникам при этом объяснялось, что Британия просто наводит тень на плетень, усыпляя бдительность общего врага.

Реально такая позиция была максимально провокационной.

Британия — это почти половина всех судов в мире. Самый могучий в мире военно-морской флот. Если такая сила вступает в войну, она гарантировано отрежет Германию от подвозок извне, блокирует ее от колоний и других стран, обречет на затяжную войну с неопределенным исходом. Достаточно было одного ясного предупреждения со стороны Британии, и война вполне могла не начаться.

Когда в 1911 г. возникла угроза общеевропейской войны, английское правительство публично предупредило Германию, что Англия выступит на стороне Франции. И Германия ретировалась. Так же обстояло дело и в конце 1912 г.: заявление Англии, что она не останется нейтральной, вызвало умеряющее воздействие Германии на Австро-Венгрию.

А теперь лорд Грей неоднократно публично говорил о войне, которую будут вести Франция, Германия, Россия и Австро-Венгрия. Это был почти намек, что Британия в войне не будет участвовать.

Германия не хочет вступать в войну, не получив гарантий.

Вильгельм II едет в Лондон. Английский король заявил: «Мы приложим все усилия, чтобы остаться нейтральными». Обтекаемо… Уклончиво… Неофициально германцам дают более серьезные обещания. Британия создавала иллюзию, будто не вмешается. Ей хотелось подтолкнуть Германию к войне.

Но 29 июля лорд Грей заявил: в случае войны между Францией и Германией Великобритании «было бы невозможно долго оставаться в стороне».

Россия и Германия ведут всеобщую мобилизацию.

30 июля. Император Вильгельм II направил телеграмму Николаю II:

«Вся тяжесть решения ложится теперь исключительно на тебя, и ты несешь ответственность за мир или войну». Призыв резервистов шести возрастов. Приказ о выдвижении полевых войск к границам.

31 июля. Император Франц-Иосиф получил телеграмму кайзера Вильгельма II: «Великое значение имеет то, чтобы Австро-Венгрия ввела в дело против России свои главные силы и не раздробила их на одновременное наступление против Сербии».

31 июля Германия потребовала, чтобы к 12 часам дня 1 августа Россия остановила мобилизацию.

1 августа германский посол граф Фридрих фон Пурталес явился к министру иностранных дел Сазонову: «Намерено ли русское правительство дать удовлетворительный ответ на германские требования?»

Сазонов ответил отрицательно.

Посол повторил свой вопрос еще два раза.

«Я не могу дать вам другой ответ» — сказал Сазонов.

Дрожащими от волнения руками германский посол вручил Сазонову бумагу: ноту об объявлении войны.

1 августа 1914 г. считается официальной датой начала Первой мировой войны. Начало конца эпохи Просвещения. Начало конца цивилизации XVII-го — начала XX вв.

Почему Германия так торопилась? Во-первых, хотела воевать. Во-вторых, правительство вполне логично хотело начать войну не против «передовой» Франции, а против «отсталой» России: это давало поддержку социал-демократов. С Францией тоже придется воевать — но это потом. Главное начать так, чтобы социал-демократы поддержали, не нанесли удара в спину. Подобно французским собратьям, немецкие социал-демократы колебались.

Франция затягивала начало войны — не хотела брать на себя ответственность. 30 июля она отвела свои войска на 10 км от границы — чтобы не провоцировать никаких конфликтов.