«Отречемся от старого мира!»

Очень любопытен рассказ А. П. Чехова, отличающийся от вышеупомянутого только одной буквой: «Злоумышленники» — то же слово, но во множественном числе.^{32} Объем такой же, пять страниц убористого текста, сюжет крайне прост: население провинциального городишки обвиняет астрономов в том, что они устроили затмение солнца.

Такие рассказы писались на фактическом материале. В семейной памяти сохранилась история не менее «крутая»: в 1912 г. прадед, Василий Егорович Сидоров, подарил моей бабушке детеныша косули. Животное выкормили коровьим молоком, оно было совершенно ручным. Эту косулю убили в 1913 г. — животное доверчиво подошло к мужикам, молотившим хлеба на току. Дикий зверь идет к людям? Ясное дело, оборотень! «Оборотня» тут же забили цепами.

А ведь Россия — страна неизмеримо более культурная, чем любая страна Азии, она цивилизованнее даже Японии. В Латинской Америке только большие и самые цивилизованные страны могут сравниться с Россией по уровню просвещения. «Тьма египетская» царит в головах 85 % населения Земного шара. И какая! Русская «тьма» — это очень высокий уровень общей культуры. Убили косулю? Верят в ведьм? Какие мелочи! В Индии или у индейцев Южной Америки приносят в жертву людей. В Африке еще вовсе не изжито людоедство.

Для 85 % населения Земли практически недоступны вся литература и искусство, непостижимы все достижения науки. Есть, конечно, кучка людей, образованных «по-китайски» или «по-персидски». Но именно кучка, и даже эти образованы так, как были образованы европейцы до появления университетов — то есть как знать Персидской империи Кира и Дария или как итальянские горожане в раннем Средневековье, веке в VIII–X.

Вне цивилизации мало доступны чудеса научнотехнического прогресса. Если люди традиционного мира когда-нибудь поедут на поезде, увидят газету или как говорят по телефону, они все равно не поймут, почему едет паровоз, как устроен телефон и почему для белых людей так важны события, о которых они читают на бумаге.

В китайский язык вошло слово «машинка» (то есть машина) в значении «обман», «мошенничество». Так и говорили: «Не верь Лю, он машинка». Поезд или автомобиль двигаются непонятно как, потому что без запряженных быка или лошади. Обман, мошенничество, наваждение. Примерно так же думала странница Феклуша у Островского: то-то она своими глазами видела беса, который, загребая лапами, тащит на себе поезд.^{33} Старообрядцы крестили поезда в надежде, что те растают в воздухе. Но в русском языке «паровоз» все же не стал символом обмана и надувательства. Русские туземцы куда ближе к цивилизации, чем китайские.

У туземцев могут быть фабричные ткани и ножи, сделанные заводским способом. Но они не очень представляют, как работает фабрика или шлифовальный станок. Электричество? Вспыхивающая лампочка способна их, скорее всего, напугать. В их домах ничего подобного нет и в обозримом будущем не будет.

Над ними, вне их мира, начинаются войны, принимаются важные решения, шумят громадные промышленные города, пишется научная фантастика, читаются лекции по органической химии и технологии производства каучука. Они не имеют к этому почти никакого отношения. Эта промышленная, умственная, политическая работа им и не очень понятна.

В традиционном мире идет совсем другая жизнь: размеренная, плавная, по своим простым, понятным циклам. Это годовые циклы погоды и урожая, циклы рождения, взросления, старения и смерти человека.

Наступила весна, пора пахать и сеять, как всегда. Дети родились и выросли. Так тоже было всегда.

Повторяющихся событий намного больше, чем исключительных. Да они и важнее, потому что мало ли какой правитель издает указы, какой военачальник ведет армии, а какой литератор что-то пишет? Все равно брошенное в землю зерно должно прорасти, буйволица давать молоко, а женщина рожать детей. Это главное. Это — основа жизни, куда важнее бегающих по рельсам «машинок» или дымящих фабричных труб.

Так существуют по крайней мере миллиард триста или четыреста миллионов человек из миллиарда шестисот миллионов, живущих на Земле.

Глава 3. Великая индустриаьная эпоха

Кончился мир лошади! Наступает мир паровоза!

Из газет 1900 года

Промышленный переворот

Мир начала XX века осознавал себя миром Великой Индустрии, открывателем машинного производства. Индустриальная эпоха начата не всем человечеством. Мы уже видели: цивилизация концентрируется в северо-западном углу Европы. Чем дальше от него, тем она более разрежена, ее концентрация уменьшается. В этом же углу начинается и промышленный переворот, результаты которого обрушились на весь остальной мир.

Этот термин первым применил выдающийся французский экономист Жером Бланки.^{34} Он был почти современником того, как всего за 3–4 поколения Англия изменилась до неузнаваемости и началась изменяться континентальная Европа.

Переворот же начался с серии изобретений машин — поначалу редких, а с 1770-х годов слившихся в сплошной поток.

Вообще-то в настоящей машине выделяют три части: