«Отреченное знание». Изучение маргинальной религиозности в XX и начале XXI века. Историко-аналитическое исследование

Все эти пять значений, по Февру, неудовлетворительны, поскольку при внимательном научном исследовании оказывается, что эзотеризм доступен не только посвященным, все его идеи свободно можно узнать. Мало того, в значительной части его направлений проповедь учения была необходимой, он не сводится ни к гнозису, ни к изначальной Традиции. Научная строгость требует четкого определения, которое невозможно сделать на основании принципа «свалки истории», где все, что имеет оттенок тайны, помещается под одну рубрику. В итоге получается, что «из‐за интеллектуальной лени люди часто используют термин „эзотерика“, чтобы обозначить некоторые образы, темы и мотивы, которые они с готовностью смешивают под маркой „эзотерика“»[370]. Поэтому Февр предлагает сузить определяемую область, прежде всего устранив все восточные учения из сферы исследований, географически сократив ее до Запада. Так возникает словосочетание «западный эзотеризм».

Запад, пронизанный христианской культурой и «посещаемый» иудейской и мусульманской религиозными традициями или даже дальневосточными, сожительствовал с ними, но не становился идентичным им. В таком понимании еврейская каббала не относится к «западному эзотеризму», тогда как христианская каббала является его частью. Конечно, такой выбор является чисто методологическим…[371]

Затем сужение продолжается в хронологическом ключе. Исследование не может вмещать в себя всю историю человечества; на основании объективных исторических данных можно сказать, что именно в эпоху Возрождения формируется тот пласт учений, которые можно назвать «референтным корпусом западного эзотеризма»[372]. Именно тогда различные античные и средневековые учения, идеи и концепции начинают формировать некую единую систему, выразителями которой становятся в первую очередь Марсилио Фичино и его современники. Можно говорить о том, что в Ренессансе происходит синтез различных культурных и религиозных реалий. Но на какой основе такой синтез возможен? Согласно Февру, этой основой могла быть только единая система представлений, единый образ мысли. Следовательно, вернее будет говорить не о едином учении или традиции (как это было у Йейтс), а об эзотеризме как «форме мысли».

Как есть форма мысли эзотерического типа, так же существуют научная, мистическая, теологическая и утопическая формы мысли, с тем условием, что каждая из них должна быть понята в рамках своего исторического и культурного контекста, а не sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности)[373].

Интересно, что в таком контексте эзотеризм не представляет собой отверженное знание, поскольку мыслить особым образом может как еретик, подвергнутый преследованиям, так и верующий человек. Февр отмечает, что среди католиков было немало людей, разделяющих эзотерическую форму мысли, но при этом живущих в полном мире с Церковью[374]. Безусловно, суть этой формы мысли должна быть охарактеризована, и к выделенным Февром характеристикам мы перейдем чуть позже, но прежде разберем то значение, которое Февр присваивает остальным терминам, часто встречающимся в связи с эзотеризмом.